Кремлевская пуля - [22]

Он выбрался из машины и пошел к подъезду. Ему навстречу уже шли Петр со Стасом.

– Живой я, живой, – тусклым голосом успокоил он их.

Услышав это, оба облегченно вздохнули. Обрадованный Крячко совсем уже было собрался сказануть что-нибудь по поводу его вида, но увидел у себя перед носом увесистый кулак Орлова и смолчал, хоть и с трудом.

– Пошли, – предложил им Лев Иванович. – Не объясняться же на улице.

В квартире Гуров решительно заявил:

– Занимайтесь, чем хотите, а я в душ.

Он снял грязную одежду, скрылся в ванной и долго не мог хоть немного прийти в норму. Выйдя, он обнаружил, что Стас запихивал его грязные вещи в полиэтиленовый пакет.

Крячко увидел его и объяснил:

– А мне не привыкать твои вещи в химчистку таскать. Если бы не я, то так и ходил бы изгвазданный, как чушка. Деньги гони!

– Сам в бумажнике возьми, – отмахнулся Лев Иванович и пошел в спальню, чтобы одеться – не сидеть же с мужиками, завернувшись в полотенце, как в бане.

Гуров вернулся в спортивных брюках и футболке. Он увидел, что в зале уже никого нет. Зато из кухни доносились какие-то звуки и довольно вкусный запах.

Лев Иванович зашел туда, поморщился и заявил Петру, возившемуся у плиты:

– Зря старался. Я на еду вообще смотреть не могу. Как вспомню, так…

– А мы тебе для аппетита кое-что приготовили, – сказал Крячко, доставая из морозильника бутылку водки. – Да и нужно тебе сейчас, чтобы нервы отпустило, – добавил он, наливая Льву полстакана.

– Меня развезет на голодный желудок, – предупредил Гуров.

– Лева, в таком состоянии тебе для этого и бутылки будет мало, – со знанием дела заметил Орлов, ставя перед ним сковороду с жареной картошкой и сосисками. – Извини, все нашел у вас в холодильнике. Не смущайся, мы и так знаем, что Мария хозяйка на редкость замечательная. Давай! Прими для успокоения нервов и ешь.

– Попробую, – сказал Гуров, которому не хотелось вообще ничего.

Водку он кое-как в себя затолкал, начал вяло ковыряться в сковороде. Постепенно у него появился аппетит, и он как-то незаметно все съел. Потом Гуров получил еще полстакана, которые прошли значительно легче. Он почувствовал себя намного бодрее. Стас забрал пустую сковороду и поставил перед ним бокал с крепким чаем.

Тут Орлов сказал:

– Подробности нам не нужны. Мы уже все знаем. Скажи только одно: кто?

– А вот этого как раз я не знаю, – прихлебывая обжигающий чай, ответил Лев Иванович. – Александров там свои разборки чинить будет. Настроен он, как я видел, крайне серьезно. Они с Поповым давние друзья. Я ему все наводки дал, а дальше он решил сам действовать. У них там всяких специалистов полно, авось не оплошают. Меня до завтрашнего утра отдыхать отпустили, только вот расслабиться никак не могу, все время думаю, как там Попов. Господи! Только бы выжил! – Лев Иванович с трудом сглотнул и предложил: – Давайте о чем-нибудь другом, а то сейчас из меня весь обед обратно пойдет.

– На, запей! – тут же сказал Стас, наливая ему еще полстакана.

– Да что я все время один пью? – возмутился Гуров. – Как алкаш какой-то!

– Лева, ты сейчас не пьешь, а лечишься, – наставительно проговорил Орлов, дождался, когда Гуров покорно выпьет, и продолжил: – А чтобы тебя отвлечь, я расскажу, что мы нарыть успели. Мотю мы в федеральный розыск объявили, пока глухо. Квартиру, в которой он с младенчества жил, обыскали самым тщательным образом, только что кафель не отдирали и линолеум не поднимали.

– Деньги нашли? – быстро спросил Лев Иванович. – Мне сказали, что у него в последнее время появились солидные суммы.

– Денег там нет. Никаких документов, записных книжек и всего подобного. Вся квартира забита техническими прибамбасами. Мотя был у Халвы специалистом по электронике, любую сигнализацию на раз отключал. Компьютер у него с виду довольно старый, но, как сказали специалисты, очень даже усовершенствованный. Только жесткий диск снят. Значит…

– Значит, подорвал, – подытожил Гуров. – Почувствовал, что запахло жареным, и сбежал. Надо будет Монаху позвонить и сказать, что он живой, пусть продолжают искать.

– Да подожди ты! – остановил его Стас. – Мы все кассы проверили, не выезжал он из города.

– Монах сказал, что Мотя – парень неглупый, значит, мог на попутках налегке уйти. Как мне сказали, все его вещи на месте, – возразил Лев Иванович. – К дальнобойщикам в компанию напроситься не так уж и трудно. При желании есть масса возможностей унести ноги из города. Может, он вообще у кого-то в Москве или области отсиживается.

– Баба его отпадает, – уверенно заявил Стас. – Она тертая, сиделая, понимает, что мы ерундой не занимаемся. Я ее только что наизнанку не вывернул. Не знает она ничего. Мотя пропал внезапно, никакого номера телефона, адреса или чего-то подобного ей не оставил. Обыск у нее был не менее тщательный, чем у самого Моти. О его делах она ничего не знает, но ноги на всякий случай я за ней поставил.

– Черт! Как же трудно работать, когда не сам ведешь дело! – не сдержался Гуров. – Давайте предположим, что она знала о том, что у Моти появились деньги. От постоянной женщины такое, как ни старайся, не скроешь. Он пропал, день его нет, второй, на звонки не отвечает. А у нее мог быть ключ от его квартиры. Естественно, она пошла туда. Моти нет, а вещи на месте. Прибрала к рукам все, что можно, включая и деньги, и отнесла к себе. Все просто. Пустую квартиру пусть шмонают, вернется Мотя – отдам, нет – так не пропадать же добру. К ней люди Монаха пожаловали, но обыск-то они не проводили. Посмотрели только. Она поняла, что ее сердечный друг вляпался во что-то очень серьезное, и все, что у нее было, перепрятала. Возможный вариант? И ведь такое по каждому пункту может быть!