Кредо негодяев - [2]

— Красиво говоришь, Цапля, ты всегда умел хорошо говорить. Только слушок тут один ходит, насчет русского одного. Говорят, приехал в Прагу и проиграл двести тысяч долларов в казино. Не знаешь, кто из наших мог оказаться там?

— Не знаю, — он впервые пожалел, что переступил порог этого дома. Но теперь нужно было все отрицать, иначе он просто не уйдет отсюда живым. Служащие в казино не смогут его опознать. Он всегда ходил в такие места, неузнаваемо гримируясь. Цапля был профессиональным убийцей, и от умения изменять свою внешность часто зависело выполнение заказов клиентов и в конечном итоге — собственная жизнь.

— А в Варшаве кто документы тебе готовил? Не припомнишь?

— Кшиштоф. Мне пришлось его попросить.

— А не побоялся? Он ведь на польскую полицию одновременно работает. Мог вполне сдать тебя полякам. Не побоялся?

— У меня выхода другого не было, Рябой. И никаких документов с собой тоже не было. Пришлось рискнуть.

— Рисковый ты парень, Цапля. Связного моего, которого к тебе послал в Россию, взяли. Слышал?

— Слышал. Там накладка получилась, нас какой-то старик подслушал. Не повезло ему, прямо на вокзале взяли. С деньгами.

— А сколько там денег было? — спросил хозяин дома как бы невзначай. Но гость сразу насторожился. Это был самый важный вопрос, от правильного ответа на который зависела его собственная жизнь.

— Двести тысяч долларов. Я их в чемоданчик положил в камере хранения. И шифр ему сказал. А потом только узнал, что наш разговор какой-то старичок слышал. Вообще такого не бывает, это я понимаю, но так получилось. Можешь проверить, все было так, как я рассказал.

— Уже проверил, Цапля. Думаешь, так я с тобой бы и встретился. Мои люди мне из Москвы давно все передали. Будь ты хоть немного замазан в этой истории, так тебя прямо в Германии бы и порешили. Про старичка все знают. Бывает в жизни такое, когда сам не знаешь, отчего на сук напоролся. И насчет Кшиштофа тоже все знаю. Не побоялся, значит, ты с ним встретиться. А потом ко мне заявиться. А ведь знаешь хорошо, как я к этой гниде относился. Значит, либо расчет тут хитрый, либо ты действительно ни в чем не замешан. Пока ничего сказать не могу, кругом, выходит, чист ты перед нами. Но это только пока. Проверять все равно будем. Понимаешь?

— Как хочешь, Рябой, не доверяешь — выгони, а доверяешь — проверь в деле.

— Будет тебе проверка, Цапля. И дело важное хотим поручить тебе. Но только учти, кроме меня и тебя, о нем никто знать не будет. Здесь старичков нет, проверено. Так что если кто узнает, я все пойму правильно. Понимаешь?

— Ясно.

— Садись, — пригласил наконец гостя хозяин дома, и тот вздохнул с облегчением. Кажется, ему удалось выкрутиться и на этот раз. После крупного проигрыша в пражском казино, где сначала ему шла такая прекрасная карта и он совсем было поверил в свою удачу, внезапно все поменялось, и он проигрался вчистую.

Игра была его страстью, его тайным влечением, о котором не знал никто из окружающих. Собственно, только ради игры он и рисковал жизнью, зарабатывая деньги таким не совсем естественным способом. Когда ему удалось внезапно получить в Москве крупную сумму денег, казалось все — удача наконец улыбнулась ему. Нужно завязывать со своей прошлой жизнью, но крупный проигрыш в Праге перечеркнул все надежды. Пришлось возвращаться к прежней работе и с риском для жизни ехать сюда, в маленькую провинциальную столицу небольшого штата Коннектикут, на свидание, которое вполне могло оказаться последним. Хотя на этот раз, кажется, он все-таки проскочил. Если не считать крупного проигрыша в казино, все остальное, рассказанное им, действительно соответствовало истине, и он знал, что даже при самой тщательной проверке все факты совпадут. Беспокоило лишь казино в Праге, но и здесь он подстраховался довольно необычным способом. Уже имея на руках паспорт с американской визой, он все-таки умудрился по своему старому паспорту, где стояла многократная чешская входная транзитная виза, вернуться в Прагу и довольно чисто убрать того импозантного крупье, так неприятно улыбающегося при крупных проигрышах заезжего иностранца. Обычно он убивал ради денег. И всегда считал это грязной и тяжелой работой. А здесь он, пожалуй, впервые убил не только ради собственного спокойствия, но и с некоторым удовольствием, словно отомстив таким необычным образом за свой крупный проигрыш. Только после этого он принял наконец решение лететь в Америку.

Остальные гости и служащие казино беспокоили его гораздо меньше. Трудно было узнать в сравнительно молодом, подтянутом, гибком человеке того вальяжного, седого, с пышными густыми усами иностранца, который проиграл в казино огромную сумму денег. Он правильно рассуждал — запомнить его мог только крупье, отлично помнивший и его руки. Можно подделать все что угодно, можно изменить голос, походку, внешность, но нельзя изменить манеру игры, манеру держать карты, открывать их в минуту сильнейшего нервного стресса, нельзя изменить свои руки и главное — свои пальцы. А крупье обычно бывают очень внимательны именно к таким мелочам.

— Догадываешься, на какое дело ты понадобился? — спросил Рябой у гостя, уже вполне освоившегося в полутемной комнате и даже различавшего некоторые черты хозяина дома, сидевшего в другом конце комнаты. Только теперь гость с удивлением заметил огромную овчарку, лежавшую у ног хозяина и внимательно следившую за вошедшим в комнату незнакомцем. Животное было прекрасно обучено. Собака лежала на полу, не выказывая никаких признаков раздражения. Она даже не шевельнулась, когда вошел гость, ничем не обнаруживая своего присутствия.