— Яблочки моченые!
— Пряники мятные, медовые, печатные!
Иеф уверенно шел через рыночную площадь, размышляя по дороге. Еще было время одуматься и не вмешиваться. Какое ему, собственно, дело? Да и в его ли силах?
Конечно, первым делом послал письмо и увесистый кошелек к знакомому лекарю, если еще можно чем-то помочь — пусть поможет. Якоба нужно постараться спасти.
Но вот как теперь быть с Зимородком?
Вмешаться официально он не мог, суд безусловно признает Зимородка виновным и приговорит к смерти. Единственный шанс — пытаться упирать на отпущение грехов, как убийце дракона. Но не сработает. Дело слишком серьезно. Других зацепок Иеф не находил. Все, что можно было — давно сделано. Если напирать слишком явно, то разгневанный и неудовлетворенный местью епископ вполне может его самого обвинить в пособничестве дьяволу. И будет прав. В лучшем случае, это будет стоить Иефу должности, в худшем — головы. На такие жертвы королевский венатор пока готов не был.
Черт побери! Да ведь Зимородок вполне сознавал на что шел, никто не тянул.
Вмешаться неофициально? Что он может?
Лишь слегка подстраховать, в меру сил.
Остановился рядом с одноглазой торговкой вяленой рыбой, повертел в руках связку сухопарых лещиков, приценился, огляделся, словно невзначай. Все казалось — за ним следят. Иеф специально пошел чрез рынок, надеясь затеряться в толпе… однако, не питая на этот счет больших надежд. Затерять где-либо его крупную важную фигуру было не легко. Ладно, пусть следят, главное поторопиться.
Хвала Господу, дорогу он знал.
* * *
— Да, это я, — она сдержано поклонилась. — Что вам угодно, господин?
Плотно сжатые губы, в глазах — вызов.
Так странно сочетаются с ней эти глаза. Невысокая, слега полная женщина в белом чепце, румяная и аккуратненькая, брови тонкие, белесые, ресницы совсем светлые, едва заметны… А в глазах полыхает суровый огонь. Марта. Уже три года, как вдова. У нее здесь лавка с пряностями, под стать хозяйке — такая же чистенькая, уютная, пахнущая мятой и базиликом, устроенная удивительно по-домашнему. Толстый рыжий кот лениво разлегся на столе свесив лапу… поглядывает на гостя исподтишка, бдит.
Иеф непроизвольно огляделся — очень хотелось присесть, долгая прогулка через весь город утомила его, болели ноги. Конечно, можно было бы прислать за Мартой, можно было бы приказать привести. Но как тогда объяснить? А если бы она отказалась, не поняв? Приказать тащить силой?
— Ты знаешь, кто я?
— Мессир венатор, — она снова склонила голову, еще более сдержано, тревога мелькнула искрой.
— Мне срочно нужна новая кухарка, Марта, — серьезно сказал он. — Прямо сейчас. Собирайся.
Вернулся Зимородок уже к полудню.
Сложно сказать, что он там делал, и что нашел, но вид был загадочный и, кажется, довольный.
Первым делом, едва глянув на Хайме, вытащил из своих закромов лепешку и полоску вяленого мяса, принялся копаться дальше, жуя на ходу.
Хайме хотел было поинтересоваться — что там с драконом, и что они теперь будут делать, но не решился. Зимородок казался слишком занятым, чтобы его отвлекать. Он достал увесистый сверток, умопомрачительно пахнущий колбасой, развязал, посмотрел там что-то, понюхал и остался доволен, завязал обратно. Отгрыз кусок своего, почти деревянного, сухого мяса. Надел под рубаху стеганую поддевку и короткую кольчугу без рукавов — никаких других доспехов не оказалось. Занялся оружием. Снял с лошади связку из трех копий — два легких, с длинным острым жалом, и одно тяжелое, на мощном древке. Положил рядом. Достал здоровенный арбалет с воротом и небольшой лук. Хайме все ждал, когда появится двуручный рыцарский меч, но меча все не было. Вместо меча, Зимородок заткнул за пояс простой, совсем не боевой щербатый топорик и широкое зубило.
— Зачем это? — не выдержал Хайме.
— Надо, — бросил Зимородок через плечо, копаясь в вещах.
— А я?
— Ты будешь сидеть здесь.
— Но как же…
Зимородок вдруг резко выпрямился и в два прыжка оказался рядом.
— Ты будешь сидеть здесь, — медленно и очень отчетливо повторил он. — Попробуй только высунуться.
Хайме поспешно кивнул. Даже при своем небольшом росте, Зимородок, казалось, нависал над ним, едва ли не хватая за грудки.
— Что бы ни случилось, что бы ты ни увидел и ни услышал, Кречет, сиди тихо. Даже не вздумай ходить за мной, иначе я сам тебя пристрелю, — он внушительно потряс арбалетом. — Если придут люди и захотят увести лошадь — отдавай, на рожон не лезь, мне твои жертвы не нужны. Если через три дня не вернусь — бери все и уходи. Понял?
Хайме смотрел во все глаза. Что же значит, он все равно остался ни с чем? Даже не увидит? Но ведь он мог бы помочь… мог бы…
— Все понял? — грозно рявкнул Зимородок, и желание спорить разом пропало.
— Угу.
— Хорошо.
Он ловко взвалил все вещи на плечо, став похожим на одного из своих навьюченных мулов. И уже собрался было идти.
— Читать умеешь, Кречет? — спросил вдруг. — Там книги в седельной сумке.
* * *
Читать Хайме умел, хоть и с трудом.
Да разве до этого сейчас?
Зимородок ушел на дракона, вооружившись колбасой и зубилом, а Хайме оставалось лишь терпеливо ждать.
Весь день Хайме бродил кругами на маленьком пятачке в своем укрытии, нехорошие мысли не давали покоя. К вечеру устал. Потом сидел, обхватив колени руками, глядя в небо, считая звезды, каждый раз сбиваясь и начиная заново. Пока он сидит тут, там Зимородок…
