Краткий экскурс не в свое дело - [99]

– Парень оказался слабым, – вмешался Листратов. – Там такая запутанная любовная история… Словом, много лет назад Майя Новицкая, поссорившись со своим женихом Альбертасом, отбывшим на учебу за границу, скоропостижно вылетела замуж за человека, которого, как оказалось после регистрации брака, терпеть не могла. Тем не менее назло любимому прожила с ним несколько лет. Вернувшись на родину, Альбертас Варнас, как вы догадываетесь, тоже назло любимой женился. Впоследствии оба созрели для того, чтобы критически оценить собственное поведение. В результате пришли к выводу, что друг без друга жить не смогут. Пережив разводы вместе с их последствиями, подали заявку о регистрации своего брака. До дня бракосочетания оставалось две недели, когда произошла трагедия на дороге… Альбертас так и не смог смириться с положением вновь обманутого и брошенного жениха. Тем более что его первая жена категорически отказалась принять его назад, в лоно семьи. Не захотели с ним общаться и дети, которых у него было двое. Как это часто бывает с нашим слабовольным братом, Альбертас решил утопить горе в вине. Ну и утопил. Только нечаянно вместе с собой. В начале апреля полез по пьянке купаться и утонул. По нашей просьбе литовские коллеги допросили мать Альбертаса. Она помнит, как к ним приходила красивая, стройная, темноволосая женщина и спрашивала его. Представилась дальней родственницей Новицких. Дома были она и старший сын, Миколас… Сначала разговора не получалось, но, когда женщина, назвавшаяся Дианой, извинилась и сказала правду о поводе, по которому приехала, – Майя разбила ее семью, с ней поделились своим горем. Пошли в ход и старые фотографии Альбертаса с Майей. Мать Альбертаса разволновалась, почувствовала себя плохо и вынуждена была уйти, чтобы прилечь. Дальнейший разговор Диана вела с Миколасом. Через два дня она уехала в Москву. А еще через пару недель туда же уехал Миколас. Благо работал по свободному графику – членом преступной группировки.

– Что-то подобное я себе и представляла, – милостиво кивнула я Листратову. – Эта пара быстро пришла к соглашению: старший брат Альбертаса выводит на чистую воду самозванку и Владимира – Миколас, несмотря на несогласие с его выводами Дианы, был твердо убежден, что Суворов знал правду и позарился на наследство Майи. Задачей Миколаса было не только восстановить справедливость, но и вынести виновным собственный приговор, приведя его в исполнение. Трудно сказать, посвятил ли он Диану в то, что приговор этот должен быть смертным. Я не верю, что она желала лишить свою дочь любимого отца, к тому же обеспечивающего Вике достойное будущее. Ей было достаточно изжить из дома наглую девку, считавшуюся его женой, да еще претендующую на роль матери Вики, и, воспользовавшись сумятицей, забрать дочь к себе. Ответственности за прошлое она уже не боялась. Ее вину, если, конечно, она виновата, подтвердить некому. А Вика поверит в ее собственную версию случившегося: мама никого не пыталась отравить – бабушка сама перепутала лекарства, а дедушку Диана пыталась просто успокоить на время с помощью снотворного. Кредиторы наверняка угрожали ей по-крупному. Возможно, и жизнью дочери. Владимир потом со всеми рассчитался, правда? – обратилась я к Суворову, и он согласно кивнул. Лицо было странно застывшим. – С лестницы дедушка тоже упал сам, что при виде «покойницы» вполне допустимо… Диана весьма оригинальным способом знакомится с коллегой Владимира – Михаилом. Аккуратненько бросается под его машину – так же, как недавно бросилась под нашу. Помнишь Дима?

Дима, нахмурив брови, серьезно посмотрел на меня и кивнул. Надо сказать, очень нехотя.

Вполне понятно. Достаточно вспомнить наш испуг и то, как Димка сломя голову носился с гражданкой Мошкиной у себя в больнице. Трудно сказать, о ком или о чем он сейчас сожалел больше – о себе, одураченном, или о потерянном времени…

– Короче, мы с мужем можем представить себе состояние Михаила, – продолжила я. – Это случилось в тот день, когда он возвращался обратно из аэропорта, куда отвозил Владимира, улетавшего в командировку. Мне только не ясно, зачем она заявилась к ним в офис. Наверное, нужно было что-то уточнить. Рыжий парик потом наверняка сменила, поскольку Михаил о рыжей посетительнице, интересовавшейся им, ничего не знал. На выходе из офиса Диана столкнулась с Марком. Думаю, сначала она испугалась, а потом сообразила, что не в его интересах сообщать кому-либо об этой встрече и успокоилась. Михаил, отлепив Мошкину-Суворову от капота своей машины, успел ее разглядеть и потерял дар речи… Нет. Не верно. Этим даром он был изначально обделен. Словом, Дианка очаровала его до такой степени, что в тот день он не вернулся на работу. Они стали встречаться, что оставалось тайной для коллектива и даже для Суворова. Возможно, это была просьба «застенчивой» Дианы.

– Извини, но ты не права, – поправил меня Суворов, вылезая из кресла и тени, отбрасываемой на него Марком. – Мишка был моим другом. И я знал, что в его жизни появилась женщина. По натуре он действительно не коммуникабельный, и шутить на эту тему я никогда бы не стал. Меня просто удивляло, что он никогда не приезжал с ней к нам. Решил, что Мишка не принял окончательного решения о серьезности своих намерений по отношению к этой женщине.