Краткий экскурс не в свое дело - [96]

– Вы сказали, что в машине обнаружили три трупа… Кто был третьим?

– Майя смутно припоминала, что они кого-то прихватили по дороге. Уже у самой Москвы. Но была уверена, что это совершенно посторонний человек. Труп остался неопознанным.

– Еще один вопрос, Марк: откуда у Майи способности к рисованию?

– По-видимому, они были всегда. А на поверхность их вытолкнула, как это ни парадоксально звучит, черепно-мозговая травма. Профессионалом Майя не была, но рисовала прекрасно. Душу в рисунки вкладывала. А она у нее была добрая и чистая. Я искренне радовался, когда Владимир принял решение оставить ее у нас. Но больше всех радовалась Виктория… Не знаю, какая муха укусила Майю в последние перед смертью дни. К сожалению, не был свидетелем ее метаний. Скорее всего, проявились определенные последствия травмы…

– Вы также сказали, что у Майи была добрая и чистая душа. Но, насколько мне известно, и ваша мама, и прислуга ее просто презирали. Уж не за отсутствие ли настоящего лоска, свойственного, как правило, детям богатых и интеллигентных родителей?

– Здесь, пожалуй, несколько причин: первая – мама действительно считала Майку плебейкой, вторая – ревность. Не могла смириться с тем, что Владимир делит себя на двоих, в результате Вике достается внимания и любви меньше, чем хотелось бы матери.

– Суворову не удалось выяснить, где живет Диана?

– Честное слово, чувствую себя, как на допросе у следователя. Будем считать это генеральной репетицией. – Марк даже не улыбнулся. – К сожалению, по месту регистрации она не живет, и не появлялась там более четырех лет. Комнату оплачивает сразу за год.

Я немного помедлила, не решаясь задать очередной интересующий меня вопрос. Покосилась на Наташку, до которой очевидно долетали отдельные слова и обрывки разговора с Марком. Она, буравя нас глазами, усиленно пыталась связать подслушанное воедино.

Осоловелый Славка безразличным взглядом провожал многочисленных посетителей с подносами. Звонок Наташкиного мобильника вызвал у него странную реакцию – он зевнул. Зато Наталья резко встрепенулась. После первых слов лицо у нее странно вытянулось, глаза округлились, и она что-то неуверенно прошептала Славке.

Он, не долго думая, а вернее, не думая вообще, взял у нее из рук телефон, подошел ко мне и вежливо ляпнул:

– Простите, женщина, вас к телефону…

Стараясь не смотреть на Марка, я пробормотала сыну что-то похожее на благодарность и весьма фальшиво удивилась новой услуге в «Макдоналдсе».

Звонил Листратов. Не вдаваясь в подробности, заявил, что планы меняются. Мое немедленное присутствие уже не столь необходимо, а поэтому он после шести заедет к нам в надежде услышать, что ничего нового я ему не скажу.

– Вам немедленно следует арестовать… – удалось мне его перебить, но безуспешно. Договорить он мне не дал, заявив, что пока еще в состоянии сам решить вопрос, кого ему надо арестовывать. – Листратов, ты осел! – с чувством выдала я в трубку, но, боюсь, это нелестное для осла сравнение до ушей помощника прокурора не дошло. Отключился чуть раньше…

Спокойный, как утес, Вячеслав, молча взял из моих рук мобильник, с достоинством поклонился и вернулся за столик. Я проводила его глазами, отметив, что подруга, по всей видимости, набралась мороженого по уши и заледенела на месте. Никогда не видела, чтобы человек сидел так прямо! Сама же себя ощущала, как после парилки. И не знала, как продолжить разговор. Подумала и буркнула:

– Эти двое – моя крыша. И она капитально поехала…

– Я догадался. Вы, вероятно, хотите спросить, что думаю делать дальше? – Все-таки Марк отличался сообразительностью и учтивостью. Я кивнула и подвинула ему чизбургер. Он отфутболил его обратно. – Мне известно, что ваши дети находятся вместе с нашей Викторией. Сегодня утром Владимир поехал в прокуратуру… Я разговаривал с ним после вашего звонка. Он просил извиниться перед вами за все и передать, что завтра Елена и Алексей будут дома. Вика, пока не задержат Диану, побудет у лесника. Неизвестно, как далеко мадам «Мошкина» может зайти… Вчера у нас с Владимиром был долгий разговор. Он не хотел меня подставлять, но я смог его убедить, что по-другому не получится…

– Подождите, я что-то плохо поняла: Суворов сдался?

– Считайте, сдался.

– И вы оба думаете, что в двойном убийстве виновата Диана?

Марк не ответил, зато выражение его лица красноречиво говорило: «А кто же еще?!» Лучше бы он этим выражением и ограничился. Так нет, дернуло его за язык сказать:

– Я никого не убивал! Владимир – тоже.

– Еще один козел! – раздался над столиком голос подруги. Мы и не заметили, как они со Славкой подъехали к нам на своих стульях. – Конспирация же снята. Явка провалена, – натужно улыбаясь, пояснила Наташка, глядя на вызванную своим вмешательством реакцию. – Здра-а-авствуйте, Марк! Я – Наташа… Николаевна. А рядом со мной Славик – сын Ирины Александровны. Замечание про козла, кстати, не в ваш огород. Просто некоторые господа прямо над душой стоят в поисках места посадки! – Наташка смерила уничтожающим взглядом тучную фигуру мужчины, спокойно застывшего с подносом в ожидании, когда молоденькая девчушка в форменной одежде уберет со стола последствия их посиделок с Вячеславом. – Точно на один стул не уместится. А свой я из принципа не освобожу.