Краткие замысловатые повести - [12]

   Афинодор-мудрец, отъезжая от Кесаря Августа в свое отечество, дал ему последнее наставление: "Кесарь, когда ты осердишься, то помни, чтоб тебе не делать ничего до тех пор, пока не прочтешь всех азбучных букв".

   Диогена бранили за то, что люди ему так, как скоту дивятся. "Неправда,-- отвечал Диоген,-- но скоты мне удивляются так, как человеку".

   Друзья Сократовы оказывали неудовольствие в том, что один человек, которого он поздравил, не отдал ему поклона. "На что сердиться? -- сказал мудрец.-- Видите, что я его учтивее".

   Мужик, будучи обижен от соседа, пошел к воеводе жаловаться и подарил ему кувшин молока, а виноватый, снеся поросенка, выкрутился. Тот, сожалея, спросил подьячего: "Ах! Где-то мое молоко?" Подьячий, открыв тайну, сказал: "Выпил поросенок".-- "Эка мерзкая скотина, пострел ил о бы ее горой".

   Двое стряпчих спорились об остроте своего разума и проворстве, и один сказал: "Я тебя сто раз могу продать, нежели ты меня однажды".-- "Это правда,-- отвечал другой,-- потому что ты ничего не стоишь".

   Некто, насмехаясь одной госпоже, которая величалась должною знатностию и высокоречием, сказал при ней своему слуге: "Господин мой лакей, доложи господину моему кучеру, чтоб он изволил господ моих лошадей заложить в госпожу мою карету".

   Филипп, слыша негодование от сына своего Александра, что он имел многих братьев от разных матерей, сказал: "Александр! Когда ты видишь многих себе сверстников и преемников империи, то старайся быть столь добродетельным и храбрым, чтоб ты мог получить скипетр лучше чрез свое достоинство, нежели чрез мою милость".

   Некоторый старик имел много у себя детей и, будучи при смерти, призвал их пред себя и, раздав им по пучку прутьев, спросил: "Можете ли вы оные разом переломить?" Но как они от того отказались, называя то невозможным делом, тогда отец им сказал: "Отселе научитеся, мои детки, что ежели вы станете жить единодушно, то будете счастливы и страшны вашим неприятелям, а если несогласно, то ослабеете и легко можете быть в порабощении".

   Мудрецу малопитущему сказано: "Ежели все люди так будут пить, то вино весьма одешевлеет". Он отвечал: "Еще дороже, когда всяк будет так пить, как хочет, а я пью, сколько хочу".

   Глупенький молодчик, захотев посмеяться пожилому человеку при одной красавице, спросил его, как он стар. "Я то не очень помню,-- отвечал муж,-- а только знаю, что двадцатилетний осел гораздо старее шестидесятилетнего человека".

   Некий мореходец вопрошен, какое бы морское судно было безопаснейшее. Отвечал он: "Которое уже в гавани назначено в ломку".

   Спросили одной профессорши, для чего она бездетна, имея у себя давно молодого и дородного мужа. Отвечала она: "Признаюсь, что муж мой искусен математике, да несилен в мултипликации".

   Некоторый поп очень больно подрался с женою. Сродники ее стали его журить, что ему паче всех должно утолять свои страсти и быть примером благожития. "Да ведь я то и делаю,-- сказал им пресвитер,-- подражая апостольскому учению: наказую плоть мою и в послушание пленяю, ибо муж и жена суть два в плоть едину".

   Некий судья счастливыми в свете называл докторов потому, что их удачливые случаи видит солнце, а ошибочные земля скрывает. Он же одному врачу, который хвастался, что его искусство прибыльнее, сказал: "Правда, твое ремесло выгоднее моего потому, что ты хотя и многих на тот свет отправил, однако за такое убийство еще не повешен и ни однажды ничем не сечен".

   Платон одному из своих слуг, который достоин был наказания, погрозил так: "Быть бы тебе биту, глупец, ежели бы я не осердился".

   Некоторый шутник спросил у другого, который час. Тот отвечал ему: "Теперь такой час, в котором в Ишпании ослы купаются".-- "Я очень дивлюсь,-- молвил первый,-- что ты еще не в воде".

   Вельможа порицал своего любимца тем, что он часто лжет. "Это правда,-- отвечал лицемер,-- что я, хваля тебя, много погрешил".

   Диоген, будучи вопрошен, в котором часу должно обедать, отвечал: "Богатый, когда хочет, а убогий, когда может". Однажды он назвал себя собакою. Тогда некто спросил, для чего он себя так порицает. "Для того,-- сказал мудрец,-- что я злых кусаю, на не подающих мне ничего лаю, а благодетелей ласкаю".

   Ему ж случилось, сидя на улице, обедать, то собравшийся около него народ стал ему смеяться и называть собакою. "Врете вы,-- сказал он,-- разве те собаки, которые, около меня стоя, ждут, чтоб я им что-нибудь бросил".

   Антисфен вопрошен: "Каким образом должно ко двору приходить?" -- "Как к огню,-- отвечал мудрец,-- не очень близко, чтоб не ожечься, и не очень далеко, чтоб не озябнуть".

   Диоген, идучи дорогою, поклонился одному судье, а он перед ним и шапки своей не помял. "Я думаю,-- сказал мудрец,-- что наш судья либо с рогами, или коростоглав, потому что он свою голову обнажить стыдится". Его ж спросили: "Кому подобен скупой?" Он отвечал: "Свинье, ибо она бывает нам гораздо полезнее после своей смерти".

   Некто спросил у одного мота, проигравшего деньги и с себя платье и стоящего у трактира в великой печали: "Что тебе сделалось?" -- "Нет ничего",-- отвечал он. "О чем же ты тужишь?" -- "О том-то и тужу, что нет ничего, кроме рубахи".