Краткие вести о скитаниях в северных водах - [79]
Живя в Петербурге, [кодаю] познакомился с голландским посланником Тэмохэ Рирари[536], время от времени ходил к нему и беседовал [о разных вещах]. Однажды [он] сказал посланнику: "[я] подал прошение о возвращении [нас] на родину, но трудно сказать, когда будет [на него] ответ. /256/ А говорят, что из вашей страны в страну нашего императора ежегодно ходит корабль. Не можете ли вы отвезти нас на родину на попутном корабле?" "Это дело нетрудное, — ответил [посланник]. — Но поскольку вы подали прошение в этой стране, трудно что-нибудь сделать. Вот если бы [вы] отказались от [своего] прошения, то [вас] можно было бы отправить с оказией". Тогда [кодаю] спросил, сколько времени займет путь на родину. — [посланник] сказал, что в Японию он прибудет года через три. Зная, что если [он] будет отправлен русскими, то путь на родину не займет столько времени, [кодаю] пока что отложил решение этого вопроса, а тем временем был получен ответ на [его] прошение о возвращении на родину.
Кроме того, Кодаю попросил посланника с попутным кораблем переслать два письма в Нагасаки. [посланник ему] сказал, что запечатанные в конвертах [письма] не дойдут, что надо посылать во вскрытых конвертах, в Нагасакском бугёсё[537] обязательно вскрывают [конверты] и проверяют [письма], поэтому запечатывать конверт нельзя. И взял [у Кодаю письма] без конвертов[538]. А у нас люди и не знают [об этом] таких подробностей.
В Петербурге в усыпальнице[539] есть небольшой домик, в котором хранятся сделанные руками Петра лодка, корабельные снасти, а также пила, топор, долото и другие вещи, Говорят, что там же находится и просмоленная веревка, которой он убил наследника.
В России очень редко встречаются нищие, за исключением заключенных, просящих подаяние, [нищие] в большинстве случаев стоят и просят подаяние перед храмами. Рядом с храмами обязательно имеется место, где содержатся инвалиды и бедные. /257/ Такие приюты строят на пожертвования людей, которые любят давать подаяние.
Фабрика стеклянных изделий Кирилла [лаксмана] находится в 6-7 верстах в глубине гор. Она устроена на площади, каждая из четырех сторон которой равна около 20 саженей. В центре устроена печь. Размеры печи 2 сажени на 1 сажень. Мастеровых 21 человек, все они живут с женами и детьми в домах, стоящих рядом друг с другом. Там же имеется баня, пекарня и т. д., так что получается порядочный городок.
Из стекла [там] делают рюмки, листовое стекло, чашки с крышками, лампады, всевозможные бусы и так далее. [изделия фабрики] продаются не только в стране, но много отправляется в маньчжурские края. Производительность [фабрики] в год очень велика. Если даже [фабрика] Кирилла так велика, то предприятия, принадлежащие Потемкину, Жигареву и другим, говорят, еще больше.
Однажды, когда Кодаю в сопровождении Кирилла ходил в императорский дворец, ему по приказу канцлера Турчанинова показали сокровища в государственном хранилище[540]. Государственное хранилище примыкает непосредственно к зданию дворца, [оно] стенками разделено на множество комнат по 14-15 саженей с каждой стороны; в дверях вставлены в два ряда стекла, чтобы войти внутрь и смотреть, отмыкается замок на внешней двери. В первой кладовой со всех сторон устроены полки, на них на подставках выложены красивые вышитые золотом шелковые платки и бесчисленное множество драгоценных каменьев. [среди них] были и неотшлифованные камни, которые для неопытного глаза не покажутся такими красивыми, и поэтому [кодаю их] особенно и не рассматривал.
В следующей [комнате] помещается книгохранилище, [там] собраны священные и простые книги всех стран, вплоть до самых редкостных заморских книг, которые очень трудно достать, /258/ [он] говорит, что это, вероятно, самое лучшее в мире собрание книг.
Дальше идут всевозможные редкие и диковинные птицы. С них снята шкура, [затем эта шкура] натянута на деревянную форму и помещена в клетку, как бы [птица], сидящая на ветке, [побывать там] — это все равно, что посмотреть на всевозможные виды живых птиц. В следующей [комнате] всяческие раковины. Как они называются, неизвестно, но там очень много совершенно необычных видов. Затем — дикие животные. С них так же, как с птиц, снята целиком шкура и натянута на деревянное чучело, а некоторые помещены в большие стеклянные бутылки вроде котлов для воды и залиты жидким зельем. Среди таких сохраняемых в жидкости [существ] есть длиннорукая обезьянка, двухголовый с восемью ногами олень и человек с двумя лицами и четырьмя руками. Лицо у него, как живое, даже смотреть долго невозможно.
Дальше идет [комната, в которой] собраны змеи, черепахи, крабы и тому подобные [твари]. А если вдруг взглянуть наверх, [то увидишь, как] на балке, свившись кольцом, лежит громадный удав, [с него] целиком снята шкура, набита ватой и вместо глаз вставлены два кристалла. [кодаю] говорит, что, [увидев удава], он так испугался, что волосы дыбом встали.
В следующей [комнате] различная морская трава, а дальше — всякие засушенные с корнями травы. Говорят, что все это диковинные заморские вещи, но их так много, что внимательно невозможно было рассмотреть и подробно они не запомнились.
В двенадцатый месяц второго года Тэммэй, в год тигра, старшего брата воды, в 13-й день, в начале часа змеи из бухты Сироко вышел в море корабль "Синсё-мару. Штормом его занесло на Алеутские острова, откуда его капитан Кодаю и матросы совершили путешествие через всю Россию, в Питере были представлены императрице Екатерине II и с ее соизволения отправлены домой, в Японию. Домой добрались только трое. Со слов капитана Кодаю лекарь Куниакира составил эти записки. Кодаю собрал настолько подробные сведения о России, что современный читатель узнает много нового и интересного о России времён Екатерины Великой.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Восьмой том «Исторических записок» продолжает перевод труда древнекитайского историка Сыма Цяня (145-87 гг. до н.э.) на русский язык. Том содержит очередные 25 глав последнего раздела памятника — «Ле чжуань» («Жизнеописания») Главы тома вобрали в себя исторические и этнографические факты, сведения по древнекитайской философии, военному делу, медицине. Через драматические повороты личных судеб персонажей Сыма Цянь сумел дать многомерную картину истории Китая VI—II вв. до н.э.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Седьмой том «Исторических записок» продолжает перевод труда древнекитайского историка Сыма Цяня (145—87 гг. до н.э.) на русский язык. Том открывает 5-й и последний раздел памятника — «Ле чжуань» («Жизнеописания»). «Ле чжуань» включает в себя 70 глав биографий более 300 наиболее ярких и значительных фигур Древнего Китая. В книге 25 глав, персонажами которых являются выдающиеся политические деятели, философы, полководцы, поэты. Через драматические повороты личных судеб героев Сыма Цянь сумел дать многомерную картину истории Китая в VI—III вв.
«Исторические записки» древнекитайского историка Сыма Цяня (145-86? гг. до н. э.) — выдающийся памятник китайской историографии. До настоящего времени этот труд остается незаменимым источником разнообразных сведений о древнем Китае. В первый том вошли четыре главы «Основных записей» — первой части книги Сыма Цяня.