Красный Петух - [25]

Разговор Фристедта с Нэслюндом тоже ничего не дал. Оказалось, что на совещании за день до убийства Нэслюнд и Фолькессон говорили о делах, никак не связанных с проблемами терроризма и Ближним Востоком. Но о чем они говорили, Нэслюнд рассказывать не захотел. Это показалось странным. Ведь если бы Фолькессон напал на след террористической группы, то он же должен был бы упомянуть об этом.

Аппельтофт в поисках владельца номера телефона 63-11-80 обнаружил, что это - магазин швейных принадлежностей на Сибиллагатан в районе Эстермальм. Ему показалось невероятным, что у Фолькессона были какие-то частные дела в таком магазине. Надо расспросить его жену, но встретиться с ней не удалось.

Последние дела Фолькессона, судя по размещению отчетов в его сейфе, в основном касались двух проблем: покушений палестинцев в Европе на дипломатов и других иностранных представителей или на своих соотечественников. Заграничные отчеты касались таких же дел и содержали в основном анализ modus operandi[18] террористических организации в Европе и их возможностей или желания найти моральную и материальную поддержку симпатизирующих им среди местного населения.

Таким образом, ни один документ не проливал света на то, чем интересовался Фолькессон в последние дни кроме палестинцев. Но это было его обычным занятием.

Аппельтофт вел "вольво", Фристедт сидел рядом, а Карл сзади. Полицейские садятся так: тот, кто руководит операцией, рядом с водителем, самый младший по рангу сидит сзади.

Оба комиссара-криминалиста были в плохом настроении. Им казалось идиотской затеей прерывать работу только затем, чтобы отправиться в тир. Но они знали, сколь педантичен Нэслюнд, когда речь идет о выполнении соответствующих параграфов или правил; сейчас вот он требует выполнения пункта FAP 104/2 положения "Об использовании оружия в служебных целях", в свою очередь, базирующегося на королевском указе 1969 года. Да, действительно, тренировки по стрельбе - обычное занятие сотрудников криминальной полиции, но на их "фирме" никто уже и не помнит, кто и когда воспользовался оружием в последний раз, и старшие по званию, например Аппельтофт и Фристедт, однажды положив свое оружие в сейф, так и не доставали его больше.

Раздражение Аппельтофта и Фристедта, кроме того, было направлено и против Карла. Ведь он - типичный "нэслюндовец", один из тех "академических" новобранцев, кто, вероятно, будет бегать к Нэслюнду и доносить, кто что сказал или сделал. И преднамеренно, то ли провокации ради, то ли по крайней мере из желания узнать реакцию Карла, оба старших по званию полицейских завели разговор, о распространявшихся по "фирме" слухах о Нэслюнде.

- Ты ведь слышал о его великом захвате парня из Юккасйерви? - спросил Фристедт.

Карл, имевший мало общих дел с Нэслюндом и, кроме того, плохо осведомленный о подобных вещах, отрицательно покачал головой, и Фристедт с явным удовольствием принялся за рассказ.

Это, пожалуй, самая дорогая и самая большая неудача "фирмы". В те времена Нэслюнд был областным прокурором где-то в лапландском аду (Фристедт - стокгольмец, и для него все, что севернее Йевле[19], - "лапландский ад"). Так вот, Нэслюнд отвечал там за вопросы безопасности, и ему втемяшилось в голову, что теперь-то он "протянет руки" до самого Стокгольма, поскольку он напал на след крупного шпиона. В Юккасйерви.

В течение шести лет местные контрразведчики подкрадывались, подслушивали, распускали слухи и даже добивались подкрепления в виде различных заместителей - и все только для того, чтобы изловить великого шпиона. Наконец, областной прокурор Нэслюнд принял решение, что настало время выложить окончательные доказательства, и организовал группу из двадцати человек, в том числе десяти специалистов из Стокгольма, взял вертолет для выполнения непонятного задания, бронежилеты и все остальное. Огромная сила была направлена против Юккасйерви. Окружили и схватили "преступника" в его собственном доме, вещи его засунули в черные пластиковые мешки, а его самого отправили к областному прокурору Нэслюнду. Как всегда, обо всем разболтали прессе, та протрубила в фанфары: "Схвачен и обезврежен опасный враг Родины".

А через четыре месяца его отпустили: он оказался "любителем смотреть в окно" - отсюда его странное поведение, давшее повод для "неконструктивных" слухов. Не так уж безопасно посматривать в окно в "лапландском аду". Кроме того, однажды он совершил на пароходе недельную поездку в Ленинград.

Но ни намека на шпионаж, ни одного покушения на безопасность страны. Словом, Нэслюнд не смог отличить любителя торчать у окна от Кима Филби. Благодаря такой "блестящей победе" он был вызван в Стокгольм и стал шефом "Бюро Б".

Говорят, в правительстве кто-то сознательно хотел навредить "фирме". А как иначе объяснишь идею дать "герою из Юккасйерви" возможность занять такой пост? Единственная его заслуга - ложь, распускаемая в прессе, начиная с Юккасйерви и до сегодняшнего дня. Карл сам убедится в этом.

- Так что, если ты прочтешь в газетах о том, чем мы занимаемся, и не совсем узнаешь самого себя, не беспокойся. Тут ни я, ни Фристедт, ни криминалисты полиции ни при чем, куда уж нам. Только Нэслюнд, так и знай, - сказал Аппельтофт.