Красный нуар Голливуда. Часть II. Война Голливуда - [142]
Дэвис ненадолго вернулся в счастливое московское вчера. 20 мая 1943-го он сопровождал посла Стэндли на кремлевском показе для Сталина, Молотова, Литвинова, Берии, Микояна и Ворошилова. Свою историческую роль паллиатива второго фронта, в его отсутствие демонстрирующего Москве нежнейшие чувства Америки к СССР, фильм сыграл.
Фильм обошелся Уорнерам в полтора миллиона, да еще на рекламу ушли немыслимые 250 тысяч (называют и полмиллиона), но собрал лишь 945 тысяч. Только этот провал спас Fox от конфуза куда большего, чем тот, которым могла обернуться «Буря на Западе».
Преминджер, немецкий беженец, режиссер и продюсер, ангажировал Ларднера адаптировать книгу Марты Додд «Из окна посольства». Из окна она смотрела на нацистскую Германию, где Уильям Додд, ее отец, работал послом в 1933-1937-м. Пикантность ситуации в том, что Марта — она же Лиза — работала на советскую разведку. Ее разработку начал Борис Виноградов, работавший в Берлине первым секретарем полпредства, а завершил в 1936-м корреспондент «Известий» Дмитрий Бухарцев. Процесс затянулся, поскольку Марта и Виноградов полюбили друг друга, и возмущенный Центр перевел его в Польшу.
Об аресте и расстреле любовника Марта могла не догадываться (мало ли, куда и под каким именем занесла его судьба разведчика), но относительно Бухарцева иллюзий не строила: в январе 1937-го арестованный Бухарцев обличал Пятакова на открытом процессе. Но это не повлияло на ее верность СССР.
Марту называют сексуальной авантюристкой (работай она на ЦРУ, назвали бы феминисткой?), любовницей Вулфа и Сэндберга, аса Удета и первого шефа гестапо Дильса. Ханфштангль сватал ее самому фюреру. Но ее искренний революционный энтузиазм несомненен, как и порывистая независимость, осложнявшая жизнь ее кураторам. В кишащем шпиками Берлине она штудировала марксистскую литературу под руководством Арвида «Корсиканца» Харнака — руководителя эффективной и жертвенной советской разведгруппы, известной как «Красная капелла».
Выйдя в сентябре 1938-го замуж за миллионера Альфреда Стерна, Марта привлечет его к разведработе, как уже привлекла своего брата. В их нью-йоркской квартире на 57-й улице и в доме в Коннектикуте бывали Хеллман, Робсон, Одетс, Блицстайн.
В 1953-м Додд и Стерн перебрались от греха подальше в Мексику. Заочно осужденные в сентябре 1957-го за шпионаж, бежали в ЧССР, уехали на Кубу, потом вернулись в Чехословакию, где Марта и умерла в 1990-м.
В общем, Ларднеру очень повезло, что у Преминджера возникли проблемы с его предыдущим фильмом «Лаура» и доработка сценария этого нуара по роману Каспари помешала ему приступить к экранизации книги Марты.
Глава 28
Товарищ Браудер сходит с ума. — Охота на нудистов. — Киноальянс защиты американских идеалов. — НКВД-КГБ против Джона Уэйна
Я сказал, что неспособен представить ситуацию, в которой капиталисты сказали бы: «О’кей, ребята, у нас никак не получается управлять страной, теперь ваша очередь», и незаметно отвалили бы. Он ответил: «Действительно, неспособны представить, Алва? Действительно?» — Бесси.
В январе 1943-го Бесси познакомился в вагоне-ресторане поезда, мчавшего его навстречу голливудскому счастью, с Браудером: генсек компартии и член исполкома Коминтерна ехал агитировать за второй фронт.
Браудер никогда не казался мне выдающимся оратором или крупной личностью, но когда я познакомился с ним, он сказал, что ему очень нравятся мои книги ‹…› и пригласил в свое купе. Когда я в разговоре выказал недовольство тем, что союзники еще не открыли второй фронт в Европе, он цинично улыбнулся и сказал:
— Да полноте! Неужели вы сомневаетесь в том, что мы хорошие союзники?
После этого я окончательно понял, что он мне совершенно не по душе, и пожалел, что распил с ним бутылку курвуазье, которой жена снабдила меня в дорогу. — Бесси.
Браудер был добродушным канзасцем, очень симпатичным и благонамеренным человеком, но либеральным реформистом, использовавшим марксистскую фразеологию. — Брайт.
Браудер был американцем со Среднего Запада и говорил на языке, понятном американцам. Неслучайно именно при нем партия была популярнее, чем когда бы то ни было прежде и после. ‹…› У людей было ощущение, что партия подчинена диктату Москвы, и всем рулят европейцы, а ‹…› так называемая эра Браудера была на самом деле очень американской. — Стэндер.
В боевой профсоюзной юности Браудер дважды сидел в тюрьме. Вместе с женой, будущей советской разведчицей Китти Харрис, работал в шанхайском подполье в разгар «белого террора». В 1930-м возглавил партию, поскольку Коминтерн счел его способным положить конец борьбе между фракциями Фостера и Лавстона и не ошибся. Дважды — в 1936-м и 1940-м — баллотировался в президенты. В третий раз угодил в тюрьму при ошеломляюще нелепых обстоятельствах. Браудер 5 сентября 1939 года давал показания в КРАД, которая расследовала использование подрывными элементами поддельных документов: понятно, что в Китай он ездил не по своему паспорту. Прежде чем адвокат успел остановить его, Браудер в ответ на вопрос Дайса, пользовался ли он сам подделками, брякнул: «Да, пользовался». После чего, доводя нелепость до абсурда, отказался отвечать на вопросы, сославшись на Пятую поправку.
Увлекательная книга культового российского кинокритика Михаила Трофименкова, повествующая о криминальной жизни французской столицы.(задняя сторона обложки)Культовый кинокритик Михаил Трофименков, сотрудник издательского дома «Коммерсантъ», профессиональный историк, удостоенный всех возможных и невозможных наград в области журналистики, в этой книге выступает в неожиданном амплуа. Он открывает читателям опасный, подпольный, призрачный Париж преступлений и заговоров, безумцев-оборотней и бандитов-романтиков.
Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики».
Документальный роман «Красный нуар Голливуда» рассказывает о политической борьбе, которая велась на «фабрике грез» в 1920–1960‐х годах. Несколько десятилетий Америка жила в страхе перед коммунистическим заговором. Итогом «красной паники» стали «охота на ведьм» и крах Старого Голливуда. Первая часть тетралогии посвящена 1930-м. В задушенном Великой депрессией Голливуде рождается профсоюзное движение. Вслед за тысячами американцев кинематографисты совершают паломничество в СССР. С Бродвея, писать для звукового кино, приезжают красные сценаристы.
Герои этой книги – люди, воплощающие в себе двадцатый век. Те, чьи судьбы стали перекрестьем исторических сюжетов, политических противоречий, идеологических сомнений и духовных поисков века. Наши – Баталов, Бродский, Тихонов, Юрский и многие другие – и зарубежные, среди которых Антониони, Мастроянни, Том Вулф, Хантер Томпсон и десятки других. Калейдоскоп имен и судеб складывается под пером Михаила Трофименкова в портрет века – трагического и величественного. Продолжение бестселлера «XX век представляет. Кадры и кадавры». Содержит нецензурную брань.
НОВАЯ КНИГА знаменитого кинокритика и историка кино, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», удостоенного всех возможных и невозможных наград в области журналистики, посвящена культовым фильмам мирового кинематографа. Почти все эти фильмы не имели особого успеха в прокате, однако стали знаковыми, а их почитание зачастую можно сравнить лишь с религиозным культом. «Казанова» Федерико Феллини, «Малхолланд-драйв» Дэвида Линча, «Дневная красавица» Луиса Бунюэля, величайший фильм Альфреда Хичкока «Головокружение», «Американская ночь» Франсуа Трюффо, «Господин Аркадин» Орсона Уэлсса, великая «Космическая одиссея» Стэнли Кубрика и его «Широко закрытые глаза», «Седьмая печать» Ингмара Бергмана, «Бегущий по лезвию бритвы» Ридли Скотта, «Фотоувеличение» Микеланджело Антониони – эти и многие другие культовые фильмы читатель заново (а может быть, и впервые) откроет для себя на страницах этой книги.
Опубликовано в журнале «Левая политика», № 10–11 .
"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/.
«Почему я собираюсь записать сейчас свои воспоминания о покойном Леониде Николаевиче Андрееве? Есть ли у меня такие воспоминания, которые стоило бы сообщать?Работали ли мы вместе с ним над чем-нибудь? – Никогда. Часто мы встречались? – Нет, очень редко. Были у нас значительные разговоры? – Был один, но этот разговор очень мало касался обоих нас и имел окончание трагикомическое, а пожалуй, и просто водевильное, так что о нем не хочется вспоминать…».
Деятельность «общественников» широко освещается прессой, но о многих фактах, скрытых от глаз широких кругов или оставшихся в тени, рассказывается впервые. Например, за что Леонид Рошаль объявил войну Минздраву или как игорная мафия угрожала Карену Шахназарову и Александру Калягину? Зачем Николай Сванидзе, рискуя жизнью, вел переговоры с разъяренными омоновцами и как российские наблюдатели повлияли на выборы Президента Украины?Новое развитие в книге получили такие громкие дела, как конфликт в Южном Бутове, трагедия рядового Андрея Сычева, движение в защиту алтайского водителя Олега Щербинского и другие.
Курская магнитная аномалия — величайший железорудный бассейн планеты. Заинтересованное внимание читателей привлекают и по-своему драматическая история КМА, и бурный размах строительства гигантского промышленного комплекса в сердце Российской Федерации.Писатель Георгий Кублицкий рассказывает о многих сторонах жизни и быта горняцких городов, о гигантских карьерах, где работают машины, рожденные научно-технической революцией, о делах и героях рудного бассейна.
Свободные раздумья на избранную тему, сатирические гротески, лирические зарисовки — эссе Нарайана широко разнообразят каноны жанра. Почти во всех эссе проявляется характерная черта сатирического дарования писателя — остро подмечая несообразности и пороки нашего времени, он умеет легким смещением акцентов и утрировкой доводить их до полного абсурда.