Красный флаг: история коммунизма - [275]
Бывшие коммунисты оказались значительно более жизнеспособными в бывшей советской Средней Азии. Но, поскольку в регионе не было старых коммунистических партий, политические лидеры все сильнее и сильнее зависели от традиционных кланов>{1286}. Только Аскар Акаев, бывший коммунист, лидер Кыргызстана, всерьез пытался либерализовать политику в начале 1990-х годов, но даже с учетом этого местные властные структуры в итоге возвращались к действиям с позиции силы. Нурсултан Назарбаев, глава богатого энергетическими ресурсами Казахстана, построил авторитарный режим, опирающийся на кланы, быстрее, чем это удалось сделать эксцентричному бывшему первому секретарю Коммунистической партии Туркменистана Сапармурату Ниязову. Сначала Ниязов пользовался поддержкой лидеров переворота, совершенного в России в 1991 году, но после того, как они сошли со сцены, новый «Туркменбаши» скомпенсировал слабую поддержку со стороны кланов тем, что развил исключительный культ своей личности. Его произведение «Рухнама», или «Книга Души», — смесь моральных принципов, сомнительной националистической истории и суфизма — стала обязательной для чтения во всех школах. Гигантская механическая модель «Рухнамы» воздвигнута в Ашгабаде, столице Туркмении. Книга открывается в 8.00 каждый день, и записанный на пленку текст транслируется по радио, как мусульманский призыв к молитве. Ниязов в стиле настоящего якобинца переименовал дни недели и месяцы, но новая система названий была скорее нарциссичной, чем рациональной: сентябрь стал называться «Рухнама», а апрель получил имя матери президента — «Гурбансолтан». После смерти Ниязова в 2006 году его преемник, Гурбангулы Бердымухаммедов, сохранил режим Ниязова, но смягчил некоторые наиболее одиозные проявления культа личности. Эти бывшие коммунисты по-прежнему считали, что могут использовать проверенные сталинские методы для укрепления своих режимов, хотя давно не придерживались сталинской идеологии.
Не только методы, но и в основном суть марксистко-ленинистской идеологии смогли сохранить два наиболее уязвимых союзника бывшего СССР — Северная Корея и Куба. Оба эти государства тяжело перенесли крах СССР. Они не только потеряли критически важную экономическую поддержку, но и оказались международной и идеологической изоляции. При этом они продемонстрировали волю к жизни, видя себя в роли маленького Давида, вышедшего на бой с гигантом Голиафом. Власти обеих стран применили репрессии и националистическую идеологию, чтобы избежать коллапса.
Что касается Северной Кореи, Ким Ир Сен передал старый партизанский менталитет Ким Чен Иру, своему сыну и наследнику, который стал править страной в 1994 году. Экономический кризис, разразившийся после исчезновения советской поддержки и совпавший с успехами Южной Кореи, убедил Кимов только в том, что они не должны идти ни на какие серьезные уступки. В середине 1990-х годов плохая погода и закостенелая аграрная политика привели к массовому голоду, из-за которого умерло 2-3 миллиона человек[897].>{1287} Тем не менее Северная Корея смогла получить гуманитарную помощь — не в последнюю очередь при помощи шантажа. Страх перед корейским ядерным оружием и хаосом, который мог возникнуть из-за ее экономического коллапса, заставили иностранцев раскошелиться. Экономика оставалась в угнетенном состоянии, но не было никаких признаков того, что режим теряет контроль над страной.
Крах СССР еще более негативно отразился на Кубе, так как она сильнейшим образом зависела от торговли со странами Варшавского договора. С 1991 года кубинский режим оказался в осаде, но остался жизнеспособным. Неослабевающая враждебность со стороны США, экономическое эмбарго, лишь расширенное президентом Клинтоном в 1999 году, позволили режиму сыграть на возмущенных настроениях, вызванных жесткой политикой гигантского соседа. Однако экономическая стратегия Кубы сильно отличалась от северокорейской. Позволив частным лицам участвовать в международной экономике — получая деньги от родственников из-за границы и от туристов у себя на родине, — кубинский режим накопил очень ценные активы в долларах. Таким образом, страна осталась «на плаву», но расплатилась за это потерей контроля над частью своей экономики. Повысилось неравенство, в особенности между белыми и черными; государственный сектор терял талантливых людей, уходивших в частный сектор, действовавший на черном рынке; вместе с тем возрастал цинизм и пропасть между идеалами и реальностью>{1288}.
В феврале 2008 года Кастро передал власть своему брату Раулю и продолжил либерализацию экономики, но экономический спад вынудил Рауля вновь принять жесткие меры. Куба праздновала 50-ю годовщину вступления Кастро в Гавану, но настроения были пессимистичными[898]. Но власть в Вашингтоне сменилась, и это событие может очень сильно повлиять на ситуацию на Кубе: если президент Обама восстановит отношения с Кубой, он может сильно приблизить падение режима, существующего на острове.
