Красный цветок - [28]

Пламя сжигало душу изнутри, а милосердного дождя Двуликие не посылали: щипало глаза, першило в горле, но слез не было.

Миа*рон бесстрастно глядел на меня сверху вниз.

— Он стал для тебя слишком много значить. Ты удивляешь меня, Огненная ведьма. Утешься! Смерть это Благо.

— Уйти. Уйди. Уйди!

— Избавься от этого, — кончиком сапога он поддел голову Дэй*рэка, перед тем, как выйти. — Приятных снов.

Мне осталось сделать для тебя единственное, что я могла: сжечь останки.

Прощай, напарник!

В этом мире нет ни добра, ни света. Ни матери, ни друга.

Да сгинет этот мир в очищающем пламени Бездны.

Глава 8 Поединок со Зверем

Снег шел и шел. С успокаивающей душу монотонностью мельтешили жирные снежинки. Улочки, дома, деревья, покрылись льдом, словно драгоценными камнями. Мир выглядел нарядно. Но вопреки внешней красивости, ему было тяжело держать на себе застывшую корку.

Мне окружающий пейзаж представлялся дешевой декорацией к бесконечно разыгрывающемуся фарсу.

Ещё не прошло недели со дня убийства Дэй*рэка, а Миа*рон поспешил снабдить меня новым напарником.

— Это Хор*уот, — представили мне темноглазого юношу со смуглым лицом.

По тому, как вытягивались в струнку зрачки предполагаемого партнёра, ошибиться с определением его расы не представлялось возможным — оборотень. И маловероятно, что из породы травоядных.

— Должен предупредить, мой мальчик, что наша драгоценная Огненная Ведьма имеет плохую привычку: присваивать чужие вещи.

Пухлые губы Хор*уота сложились в презрительную гримасу, явно выказывающую, что он думает обо мне.

— Впрочем, я поработал над улучшением её манер и самонадеянно рискну думать, что она не посмеет соперничать со мной в таком деликатном вопросе, как борьба за твою привязанность.

Хор*уот сначала злобно глянул на меня, затем, влюблено, на Миа*рона.

— Не о чем беспокоиться, — холодно отозвалась я, процедив сквозь зубы. — Никогда не любила животных.

Смерть Дэй*река оказалась последней черточкой, замкнувшей круг. Маленькая частичка души, тянущаяся к внешнему миру, умерла. Пережитая боль отняла способность чувствовать. Я больше не испытывала к окружающему миру не любопытства, ни страха.

Понимая, что Миа*рон надеется продолжать увеселительные игры, я твердо решила в них не участвовать. Жгучий сплав чувств сменился опустошением. Все, о чем я способна оставалась думать, это как лучше загнать кота в ловушку, из которой шансов выбраться у него уже не будет. Так от жгучего брюнета мысли скользили к лунному блондину, в чьи прямые и непосредственные обязанности входило защищать общественность от субъектов, к которым относился мой патрон и я сама.

Я собирала силы для решительного удара. Понимая, что промахнуться не имею права.

Благодаря возросшим магическим способностям удавалось не заметно покидать Дом Теней. Я выбирала жертву навскидку, без всякой логики. И убивала. Без всякой магии. Метать сюрекены в цель получалось лучше всего, — для этого не нужно обладать силой, — я имею в виду обычную, физическую силу, — лишь меткостью и быстротой. Каждый раз я оставляла тоненькую ниточку, тянущуюся следом за мной туда, куда волей-неволей приходилось возвращаться.

Число жертв приближалось ко второму десятку. Зима, укрепившись в правах, приближалась к последней декаде. А в Департаменте по-прежнему не предпринимали никаких шагов.

Снег шел и шел.

* * *

Я почувствовала "это" до того, как мы с новым напарником подошли к старому кабаку, где засел очередной "клиент" — поисковая магия. Ею пропитался каждый кирпич, каждая пылинка-снежинка.

— В чем дело? Почему ты остановилась? — Зарычал Хор*уот. — Идиотка! Кому ты улыбаешься? Что смешного?

Тени плясали на чистом снегу. Из окон доносились разные звуки: крики, мужской и женский хохот, стук посуды, удары кия по бильярду.

— Жди меня, — велела я напарнику.

— Но…

— Жди!

Я спустилась вниз, в подвал, где располагались подсобные помещения. Именно отсюда распространялась магия. В подвале было холодно. Холоднее, чем на улице. Свет бежал по ряду темных коробок, оплетённых паутиной. Шар дрогнул, поворачиваясь вокруг оси, медленно выплывая вверх. Из темноты выхватывая бледное лицо, светлые длинные волосы, завязанные в конский хвост. Я ощутила резкое и неприятное ментальное вторжение: чужой взгляд просачивается в мозговую коробку; чужие мысли, словно холодные пальцы, пытались проникнуть в мозг.

Я даже не делала попыток выставить ментальные блоки.

Глаза мужчины расширились:

— Кто ты?

Дать ответ я не успела — с оглушительным треском рухнула стена. Падающая черная тень загасила магический свет. И только выставленный Стальной Крысой синий магический щит спас меня от смерти.

Помещение заполнилось оглушительным рыканием. Дикая ярость, по мнению Миа*рона, преодолевающая любые барьеры и препятствия, явилась во всей красе и, безусловно, давала результаты: магический шит трещал, покрываясь искрами, словно стекло — трещинам. Мгновение, и преграда взорвалась, заставляя воздух светиться мелкой крошкой.

Прежде, чем лапы зверя опустились, в попытке раскроить мне череп, Чеар*рэ успел вклиниться между нами, закрывая собой, словно живым щитом. Когти гигантской кошки-перевертыша вошли в мага в то время, как лезвие Те*и вышло из лоснящегося тела животного. Противники покатились по полу. Контуры зверя расплывались, менялись, приобретая антропоморфные очертания.