Красные плащи - [2]
— Всякий умный человек — философ, — вставил Андроник, — даже если он себя таковым не считает. Но не всякий философ — умный человек. Лишь наделённый разумом способен извлечь пользу из философии.
— И немалый доход! — раздалась реплика под общий смех. Все знали, что философ сколотил себе состояние писанием судебных речей для истцов и ответчиков. В его руках законы были подобны камешкам в руках жонглёра.
— А я думаю, для занятий философией ум совершенно ни к чему: иначе Эпаминонд за неё бы не брался! — вызвал Калий новый всплеск смеха.
Андроник злобно прикусил губу: негодник Калий прошёлся по Эпаминонду, а между тем крепко лягнул и его!
Пока обиженный философ оттачивал убийственную остроту, чтобы срезать насмешника, в зал вошёл домоправитель Архия. Он проскользнул к ложу своего господина и что-то прошептал ему на ухо. Лицо олигарха стало серьёзным; он вполголоса дал вольноотпущеннику[6] указание, и тот исчез так же тихо, как и появился.
— Что-нибудь случилось? — спросил хозяин, заметив озабоченность гостя.
— Изгнанники-демократы проникли в город. Их видели и опознали. Послал за Хароном; он отвечает за порядок в Фивах и должен что-то знать.
— Как не вовремя! — беспечно отвечал Филлид. — Архипп вот-вот должен привести женщин, они обошлись ему в четверть состояния. Хитрец надеется скоро вернуть всё с лихвой. Наверное, демократы специально затеяли возню, чтобы помешать нам веселиться. Впрочем, скорее всего, это пустые слухи...
Комната была велика, но всё же в ней было тесно от торопливо подгонявших воинское снаряжение мужчин.
— Вместе с прибывшими сорок восемь человек, — говорил Харон такому же атлету, как он сам, помогая застегнуть на груди тугой наплечник льняного панциря. Второй, ещё не застёгнутый наплечник, острым крылом уходил из-за спины под тёмный потолок.
— Как удалось тебе, Пелопид, незаметно пройти самому и провести ещё одиннадцать храбрецов? Ведь у Нейских ворот стоят не только наши люди.
— Гермес[7] помог, — ровные крупные зубы атлета сверкнули и нервной улыбке.
— Удачное начало — хорошее предзнаменование само но себе!
Внезапный стук в дверь заставил всех замереть.
— Архий требует, чтобы ты явился в дом Филлида! — голос молодого человека, пробравшегося к Харону, вздрагивал от волнения.
— Тиран узнал о нас!
— Жаль, придётся погибнуть, не свершив задуманного!
— Мы не дадимся так просто олигархам!
— Зевс, помоги!
Пелопид выпрямился и простёр над головами товарищей могучую руку, вновь собирая их волю в единый монолит:
— Что взволновало вас? Разве не предвидели мы худшее и не готовились к нему? И разве не может олигарх вызвать Харона по другому делу?
— Сейчас всё зависит от тебя, — тронул руку хозяина дома один из заговорщиков.
Харон, не проронивший до сих пор ни слова, также молча повернулся и пошёл в гинекей[8]. — Одно неосторожное слово Харона и...
— Архий мечтать не мог о таком случае — накрыть нас всех разом!
Заговорщики перешли на полушёпот, словно ненавистный олигарх был рядом и слушал, прильнув ухом к стене.
Харон вернулся невозмутимый, как и прежде, разве что лицо было бледнее обычного. За руку он вёл красивого мальчика лет двенадцати.
— Пелопид, — подтолкнул Харон подростка к товарищу, — это мой сын. Возьми его, и если обнаружится малейшее коварство или предательство с моей стороны, убей не щадя!
— Неужели ты думаешь, — тихая речь плохо давалась Пелопиду, — кто-то из нас так низок душой или столь напуган, что способен в чём-то подозревать тебя?
— Не вмешивай в наши дела сына, — вторили другие заговорщики — Пусть лучше вырастет мстителем за родной город, если мы погибнем.
— Нет, мальчик останется с вами: какая жизнь может быть прекрасней незапятнанной кончины вместе с отцом и друзьями? А теперь дайте мне помолиться богам, чтобы ни лицом, ни голосом не выдать себя перед Архием...
— Ты налил мне неразбавленного вина, Филлид. Правда, это кипрское не следует оскорблять водой. — Архий с осушенным фиалом[9] в руках направился к двери зала, где только что вошедший Харон передавал рабу свой покрытый тающим снегом плащ. Хозяин дома, прихватив кувшин с напитком, двинулся туда же.
— Я слышал, — начал Архий после краткого обмена приветствиями, — какие-то люди пробрались в город и прячутся здесь, а некоторые горожане им помогают.
— Не знаешь ли ты точно, кто проник за городские стены? Тогда легче будет их отыскать, — невозмутимо спросил Харон у Филлида. Тот как ни в чём не бывало взвешивал в руках сосуд, прикидывая, сколько жидкости там осталось.
— Если бы знал, — вино понемногу начинало кружить голову олигарху, — то послал бы не за тобой!
— Возможно, это пустой слух; впрочем, расследуем: от таких сообщений нельзя отмахиваться.
— Твой здравый смысл всегда на высоте, — вмешался Филлид. Но обидно, Харон, что слухи тревожат нас именно сейчас, когда должны пожаловать красотки Архиппа.
— Пора старому плуту привести своих лошадок. Мы устроим славные скачки, — добавил Архий.
— Я немедленно займусь делом. Веселитесь беззаботно и пусть те, кого вы ждёте, явятся поскорее, — произнёс Харон вслед удаляющейся паре, надевая свой мокрый плащ.
Вскоре он опять снимал его у себя дома, окружённый готовыми к схватке заговорщиками. Недолгое отсутствие хозяина показалось им вечностью, и уже не на победу рассчитывали они, а на славную смерть с оружием в руках.
Маршалы Г. К. Жуков, К. К. Рокоссовский, И. С. Конев и A. M. Василевский, генералы И. Д. Черняховский и Н. Ф. Ватутин... Им и другим прославленным полководцам Великой Победы посвящается эта книга.Новая книга современного писателя-историка В. Щукина посвящена маршалам Г. К. Жукову, А. М. Василевскому, К. К. Рокоссовскому и другим прославленным полководцам Великой Победы.С задней обложкиИстория знает немало примеров поражений крупных, хорошо подготовленных армий лишь потому, что во главе их стояли личности, не соответствующие масштабу решаемых задач.
Из великого прошлого – в гордое настоящее и мощное будущее. Коллекция исторических дел и образов, вошедших в авторский проект «Успешная Россия», выражающих Золотое правило развития: «Изучайте прошлое, если хотите предугадать будущее».
«На берегу пустынных волн Стоял он, дум великих полн, И вдаль глядел». Великий царь мечтал о великом городе. И он его построил. Град Петра. Не осталось следа от тех, чьими по́том и кровью построен был Петербург. Но остались великолепные дворцы, площади и каналы. О том, как рождался и жил юный Петербург, — этот роман. Новый роман известного ленинградского писателя В. Дружинина рассказывает об основании и первых строителях Санкт-Петербурга. Герои романа: Пётр Первый, Меншиков, архитекторы Доменико Трезини, Михаил Земцов и другие.
Роман переносит читателя в глухую забайкальскую деревню, в далекие трудные годы гражданской войны, рассказывая о ломке старых устоев жизни.
Роман «Коридоры кончаются стенкой» написан на документальной основе. Он являет собой исторический экскурс в большевизм 30-х годов — пору дикого произвола партии и ее вооруженного отряда — НКВД. Опираясь на достоверные источники, автор погружает читателя в атмосферу крикливых лозунгов, дутого энтузиазма, заманчивых обещаний, раскрывает методику оболванивания людей, фальсификации громких уголовных дел.Для лучшего восприятия времени, в котором жили и «боролись» палачи и их жертвы, в повествование вкрапливаются эпизоды периода Гражданской войны, раскулачивания, расказачивания, подавления мятежей, выселения «непокорных» станиц.
Новый роман известного писателя Владислава Бахревского рассказывает о церковном расколе в России в середине XVII в. Герои романа — протопоп Аввакум, патриарх Никон, царь Алексей Михайлович, боярыня Морозова и многие другие вымышленные и реальные исторические лица.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.