Красные плащи - [164]

— Далеко ли, Ксандр? — окликнула она сидевшего на великолепном гнедом жеребце юношу.

— К обеду не жди, Диона, — улыбнулся он в ответ.

— Помоги тебе Гермес, — вздохнула из-под капюшона женщина и поспешила дальше, но не к рынку, а к дому Пелопида. Достигнув цели, она перевернула пустую корзину и уселась в тени росшей напротив ворот акации, превратившись в неподвижную кучу грязного тряпья.

Она оживилась, когда на улицу в сопровождении служанки вышла высокая молодая красавица и подскочила к ней боком.

— Подожди немного, дочь Пелопида, мне необходимо поговорить с тобой. Вели служанке оставить нас.

— Я узнаю тебя, дерзкая, — глаза Ксении гневно сверкнули. — Ты приставлена к кухне в доме Эпаминонда и носишь пищу заключённому в его подвале узнику.

— О нём и пойдёт речь. Вели служанке оставить нас!

Немного поколебавшись, Ксения выполнила её просьбу.

— Что же ты хотела мне сказать?

— Ксандр уехал, следовательно, обещание, данное Эгерсидом беотарху, не действует больше. Ты понимаешь, что это значит. Спартиат предпримет отчаянную попытку побега и будет убит, в лучшем случае ранен и закован в цепи. — Тира увлекла собеседницу в тень миртовых деревьев так, чтобы случайные прохожие не обратили внимания на странную пару.

— Ты не та, за кого себя выдаёшь, — произнесла Ксения. — Но что за дело тебе до пленного полемарха?

— То же, что и тебе, — поразила её ответом лжесудомойка. — Не удивляйся: я не всегда была такой и не всегда буду. Да, мы соперницы. Так вот, если Эгерсид окажется на свободе, одна из нас сможет его получить. Если же он погибнет...

— Не хочу даже думать об этом, — не узнала свой голос Ксения, — говори, что я должна делать?

— Всего лишь укрыть его в своём доме на несколько дней...

XI

— Пойми, Евтих, я и сам желаю, чтобы молодой человек получил достойный клер. Не моими ли стараниями стал он пентеконтером — в его-то годы? — говорил надоедливому гостю Поликрат. — Время ли хлопотать о земле, когда над отечеством вновь нависла военная угроза?

— Войне конца не видно, а мальчик может оказаться в числе гипомейонов, так как имение его предков находится в отторгнутой Эпаминондом Мессении, — дребезжал в ответ упрямый старческий голос.

— Спартиаты, чьи клеры остались в Мессении, не будут платить взносы в сесситии, за них это будет делать городская казна. Таково решение Герусии, ты сам голосовал за него. Следовательно, участь гипомейона Лисиклу не грозит.

Ксандр внимательно слушал пререкания архонтов, стоя на верхних ступенях лестницы мегарона.

— Ты что здесь делаешь, лекарь?

— Хочу сообщить господину Поликрату о здоровье Паисия и сказать, что потребуется для его лечения, — улыбнулся Ксандр.

— Иди к себе. Хозяин не любит, когда слушают его разговоры с гостями.

— А если вдруг что-то понадобится?

— Даст знать ударом в бронзовый диск.

— Прости, Никерат, я так недавно в этом доме и не могу знать заведённых в нём порядков. Надеюсь лишь на помощь такого опытного и уважаемого человека, как ты.

Лесть, видно, пришлась вольноотпущеннику по вкусу:

— Слушайся меня и добьёшься расположения могущественного Поликрата. Иди, тебе сообщат, когда гость уйдёт.

Молодой человек удалился с благодарным видом. События последнего времени воспринимались как некая острая игра, столь же увлекательная, сколь и опасная.

Нет, не зря беотарх рекомендовал его Эриалу. Ксандр легко и твёрдо запомнил маршрут, условные знаки, слова и фразы, а добрый конь позволил быстро достигнуть Эпидавра. Хозяин портовой таверны, получив от путешественника особым образом подточенную монету, сам показал ему комнату для ночлега:

— Видно, ты важная птица, — сказал он, оставшись с Ксандром наедине, — только уж очень молод. Пока отдыхай, корабль будет готов к полуночи, коня оставишь здесь.

Ксандр, не снимая широкого пояса с потайным мечом, прилёг на жёсткий кробатос, а через несколько часов небольшая монорема стремительно несла его к острову Питиус, где укрывшись в одной из бухт надлежало переждать следующий день.

Вот он, берег родной и неласковой Лаконии, чернеет неровными зубцами на фоне звёздного неба. Прибрежная галька зашуршала под килем.

— Иди туда, — указал кормчий на седловину меж двух чёрных вершин, — там тропа. Берег держи за спиной. Спарта в двух сотнях стадий впереди. Прощай.

Ксандр прыгнул, ноги коснулись дна. Стараясь не замочить сумку и посох, направился к берегу. Слышал: за спиной вёсла вспенили воду, давая кораблю задний ход.

Родная земля, жестокая, опасная и... любимая. Когда-то она принадлежала его предкам, потом предкам господина Эгерсида, они были сильнее и упорнее. Да, они победили, но и сами стали заложниками побеждённых, подчинив всю свою жизнь одному — удержанию завоёванного господства. Ради этого изнуряли себя потомки победителей военными упражнениями, ради этого проводили они жестокие криптии, Ксандр теперь хорошо знал, почему погибли его близкие.

Возможно, среди победителей со временем будет всё больше таких людей, как господин Эгерсид, и тогда жестокий режим прекратит существование сам по себе, но скорее Эпаминонд принесёт сюда демократию на копьях своей фаланги...

Молодой человек переоделся в сухую одежду и двинулся вглубь побережья.