Красные - [194]

В это время уже начало раскручиваться новое дело, в котором тоже фигурировали Зиновьев и, особенно, Каменев с его родственниками. Оно получило название «Кремлевского». В соответствии с ним служащие Кремля и их сообщники обвинялись в том, что создали террористическую организацию и планировали покушение на Сталина. На Июньском пленуме секретарь ЦК Николай Ежов сообщил, что из-за преступного попустительства секретаря Президиума ЦИК СССР Авеля Енукидзе в Кремле появилась подпольная террористическая организация, одним из руководителей которой был Каменев. Енукидзе сняли с работы, исключили из партии, а в 1937 году расстреляли.

По «Кремлевскому» же делу арестовали 110 человек. Это были самые разнообразные люди — сотрудники комендатуры, правительственной библиотеки, уборщицы и другие мелкие служащие правительственных зданий и домохозяйки — жены обвиняемых. На роль главного фигуранта «Кремлевского дела» выбрали Каменева. Почему именно его (он к тому времени уже сидел в политизоляторе) — сказать сложно. Фантазии Сталина — вещь до сих пор неисповедимая. Зиновьева на этот раз использовали в качестве свидетеля. Его привезли из Верхнеуральска в Москву, где он дал показания о Каменеве. По его словам, Каменев как-то заявил, что «…марксизм есть теперь то, что угодно Сталину». Что же касается его «террористических намерений», то Зиновьев заявил: «У меня с Каменевым разговоры об устранении Сталина имели место, но мы при этом исходили только из намерений замены его на посту Генерального секретаря ЦК ВКП(б)… Заявлений от Каменева о необходимости применения теракта как средства борьбы с руководством ВКП(б) я не слышал. Не исключаю, что допускавшиеся им злобные высказывания и проявления ненависти по адресу Сталина могли быть использованы в прямых контрреволюционных целях».

Среди обвиняемых были и родственники Каменева. В частности, его брат Николай Розенфельд, художник-иллюстратор, сотрудник правительственной библиотеки Кремля и его бывшая жена Нина — старший библиотекарь. Именно Розенфельд с сообщниками, по версии следствия, и готовил теракт против Сталина.

Двадцать седьмого июля 1935 года Военная коллегия Верховного суда СССР рассмотрела дело тридцати обвиняемых. Процесс занял меньше суток.

Каменев виновным себя не признал, заявив, что «…после того как в 1932 году он пересмотрел идейные основания своей борьбы с руководством партии, в частности со Сталиным, у него никакой озлобленности против него не было и быть не могло», что о «террористической группе» в правительственной библиотеке в Кремле, якобы готовившей убийство Сталина, ничего не знал. Вообще же, из тридцати обвиняемых четырнадцать не признали себя виновными ни в чем, десятеро признались, что слышали от других лиц «антисоветские» или «клеветнические» высказывания, и шестеро, включая брата Каменева, признали себя виновными в «террористических намерениях».

В итоге двое из них — секретарь для поручений коменданта Кремля Алексей Синелобов и начальник отделения Разведывательного управления Красной армии Михаил Чернявский — были приговорены к расстрелу (они якобы должны были достать оружие для теракта и стать одними из его исполнителей). Остальные же подсудимые получили различные сроки заключения и ссылки. Каменева, как и его брата с женой, приговорили к десяти годам. Проходила по делу и первая жена Каменева Ольга Давидовна. Она тогда отделалась сравнительно легко. Было решено выслать ее «в местность по ее выбору с запрещением проживать в Москве и Ленинграде». Она выбрала Нижний Новгород.

Но настоящий ад для Каменева, его семьи и многих других бывших оппозиционеров еще только начинался.

«Подробности преступлений почти невероятны»

Очень скоро оказалось, что «Кремлевское дело» было только «генеральной репетицией». После приговора прошло всего лишь несколько месяцев, а Сталин отдал указание готовить новый, большой и по-настоящему показательный судебный процесс над бывшими оппозиционерами. Теперь подсудимым предстояло публично раскаяться и как можно более искренне рассказать перед всем миром о небывалых злодейских планах, которые они якобы вынашивали против него самого, партии и государства.

Не только узкий круг партийно-государственных работников, но весь мир должен был увидеть, насколько опасны и коварны были всё это время враги Сталина, которых он неоднократно прощал. И не только увидеть, но и поверить в это. Исполнители главных ролей на первом процессе были известны заранее. Их предстояло сыграть все тому же тандему «Зиновьев — Каменев». И хотя организация подобного зловещего судебного театра представляла из себя весьма сложную задачу, Сталин и его помощники хорошо справились с ней.

Следствие по новому делу началось уже 5 января 1936 года. Большинство из его фигурантов уже сидели в тюрьмах или ссылках. Основными обвиняемыми снова стали Зиновьев и Каменев, а также группа бывших других видных сторонников «троцкистеко-зиновьевской линии». На процесс вывели всего 16 человек, среди них были Иван Смирнов, Григорий Евдокимов, Иван Бакаев, Сергей Мрачковский, Исаак Рейнгольд и др.

Этот процесс должен был носить «окончательный» характер, поэтому с подсудимыми предварительно тщательно «работали». О том, как проходила эта «работа» и что предшествовало процессу, точно неизвестно. Сохранилась легенда, что после долгих допросов, угроз расстрела их родственников и детей Зиновьев и Каменев потребовали личной встречи со Сталиным. Она якобы состоялась, и в обмен на обещание сохранить жизнь им и их близким они согласились сказать на суде то, что хотел Сталин. Может быть, и так. Но и все остальные подследственные тоже были сломлены. Остается только догадываться, что им пришлось пережить, если они согласились с выдвинутыми против них поистине фантастическими обвинениями. И что заставило, например, Зиновьева писать Сталину из тюрьмы такие письма: «Подолгу гляжу на Ваш и других членов Политбюро портреты в газетах с мыслью: родные, загляните же в мою душу, неужели Вы не видите, что я не враг Вам больше, что я Ваш душой и телом…»