Поговорили хабаровские подпольщики со Здановским. Согласен он оказать помощь партизанам. Но как? Это же 170 километров от города. Как же может покинуть Здановский Хабаровск?
— А мы вас похитим, — сказали Здановскому.
Усмехнулся Здановский. Подумал. Дал он своё согласие.
«Похитили» Здановского партизаны.
Пробыл он несколько дней в партизанском лагере. Осмотрел всех бойцов. Прооперировал многих. Многих от смерти спас.
Привезли партизаны хирурга назад в Хабаровск. Чтобы не возникло никаких подозрений, руки снова ему связали. Посадили рядом с оградой госпиталя.
Увидели Здановского белые.
— Ах же они такие! Ах же они сякие! — партизан как могли ругали.
Даже охрану хирургу выделили. Идёт на работу Здановский в госпиталь — рядом идёт охрана. Возвращается он с работы — тут же охрана рядом. Направляется в гости хирург Здановский — снова тенью охрана тянется.
Не уследила охрана. Ещё дважды «похищали» партизаны Здановского.
Извинялись белые перед Здановским. Даже награду за «понесённые неудобства» Здановскому выдали.
Среди партизанских отрядов, действовавших на Дальнем Востоке, был и отряд Алексея Кочнева.
Удивительным был отряд. Сразу в отряде четыре брата. Сразу четыре Кочнева:
Алексей,
Александр,
Николай,
Григорий.
Много отважных дел на счету отряда. Действовал отряд на левом берегу Амура, севернее и западнее Хабаровска. А чаще — в районе реки Тунгузки. Даже назвали его «Тунгузским».
Здесь, на реке Тунгузке, и произошла в боевой жизни отряда такая история. Ходил по Амуру пароход «Инженер». Во многих местах пароход увидишь. Ниже Хабаровска. Выше Хабаровска. В низовьях самой Тунгузки. Дорожили белые пароходом. Возил он грузы, войска, оружие. Незаменим «Инженер» для белых.
Решили партизаны: достаточно. Хватит. Пора изъять пароход у белых.
Стали следить за «Инженером». Посты в разных местах поставили.
Доложили партизанам:
— Вышел «Инженер» из Хабаровска.
Доложили:
— Вниз по Амуру пошёл «Инженер».
Доложили:
— Две баржи к нему прицепили.
Доложили:
— В низовьях реки Тунгузки стал «Инженер» на якорь.
Тунгузка — левый приток Амура.
Остановился здесь пароход. Грузят дрова на баржи. Стояла глубокая осень. К зимней стуже готовятся белые.
Подошли к этому месту партизаны Кочнева. Устроили засаду. Только загрузили белые баржи дровами, как тут — партизанский налёт.
Захватили партизаны и пароход, и дрова, и баржи.
Угнали кочневские партизаны пароход и баржи вверх по Тунгузке. В места непролазные, партизанские. Посадили и «Инженера» и баржи на надёжные мели. Не сдвинешь с места теперь громады. Не так-то просто вернуть их белым. Пробивались сюда к пароходу белые. Надёжно сидит «Инженер» на мели.
Вскоре покрылась Тунгузка льдом. Зазимовал «Инженер» в ледяном плену.
— Ну что ж, до весны, — порешили белые.
Наступила весна. Однако было белым уже не до парохода. Всё хуже и хуже дела у белых.
А вскоре и вовсе в этих местах стала народная власть.
Передали партизаны пароход и баржи в руки трудового народа. Явились Кочневы, четыре брата:
Алексей,
Александр,
Николай,
Григорий.
— Получай, народная власть, от партизан подарок!
Погиб Бонивур севернее Владивостока. В бою неравном.
Виталий Бонивур только что вернулся из Москвы. Был от Владивостока делегатом IV съезда комсомола. Вот и сейчас в партизанском краю он создавал подпольные комсомольские организации.
Деревня Кондратенково. Здесь расположился штаб партизанского отряда. В тот день в Кондратенково находился и Бонивур. Сам партизанский отряд за несколько дней до этого ушёл выполнять боевое задание. Узнали об этом белые. Нагрянули на партизанский штаб. Стали окружать Кондратенково.
Оттянулась к лесу охрана штаба, заняла позицию для обороны. Вдруг к командиру охраны подбежал Бонивур. В помещении штаба осталась пишущая машинка. Надо было спасти машинку. Осталась в штабе и кепка Бонивура, под подкладкой которой были зашиты списки комсомольцев-подпольщиков.
— Я быстро! — крикнул друзьям Бонивур.
Добежал Бонивур до штаба, схватил кепку, спрятал машинку. Стал отходить назад.
Увидели белые бегущего Бонивура. Бросились наперерез. Застрочил пулемёт. Зацокали пули. Окружили, схватили белогвардейцы Виталия Бонивура.
Привели комсомольца к белому полковнику на допрос. Идут вопросы:
— Куда ушли партизаны?
— Сколько их?
— Чем вооружены?
Про комсомольцев идут вопросы:
— Кто комсомольцы?
— Имена?
— Фамилии?
Молчал Бонивур. Гордо смотрел на белых.
Пытали враги комсомольца. Били шомполами, выворачивали руки.
— Молчишь? Заговоришь!
Огнём прижигали тело.
— Молчишь? Заговоришь!
Не добились ничего от Бонивура враги. Не произнёс он ни единого слова.
Рассвирепели белые изверги. Набросились на героя.
Вырезали пятиконечную звезду на груди Бонивура.
Выломали рёбра.
Вырвали сердце.
Не остановилось сердце Виталия Бонивура. В груди отважных и нынче бьётся.
Трубили белогвардейские газеты, выходившие на Дальнем Востоке:
«Большие успехи!»
«Большие успехи!» — кричат.
Писали газеты, что белые очистили всё Приморье от партизан. Все крупнейшие города Приморья и Дальнего Востока — Владивосток, Хабаровск, Никольск-Уссурийский, Спасск и другие — находятся в руках у белых.
