Красное зарево над Кладно - [106]
«Если вы скажете: «Товарищи рабочие, мы настолько слабы, что не можем создать достаточно дисциплинированную партию, которая сумела бы заставить депутатов подчиниться партии», тогда рабочие покинут вас, так как они скажут себе: «Как мы построим диктатуру пролетариата с такими слабыми людьми?»
Вы очень наивны, если думаете, что в день победы пролетариата — интеллигенция, средний класс, мелкая буржуазия станут коммунистическими.
Если у вас нет этой иллюзии, вы должны уже теперь подготовлять пролетариат к тому, чтобы провести свою линию. Ни в одной области государственной работы вы не найдете исключения из этого правила. На другой день после революции вы повсюду увидите оппортунистических адвокатов, называющих себя коммунистами, мелких буржуа, не признающих ни дисциплины коммунистической партии, ни дисциплины пролетарского государства. Если вы не подготовите рабочих к созданию действительно дисциплинированной партии, которая заставит всех своих членов подчиняться ее дисциплине, то вы никогда не подготовите диктатуры пролетариата»[43].
Можно ли что-нибудь противопоставить этим словам? Если не все члены партии подчиняются партийной дисциплине, то невозможно бороться и невозможно победить. Однако наша аристократия вождей не подчинится революционной дисциплине, ты напрасно надеешься, — сам себе говорит Тонда. Аристократия вождей? Вот что говорил об этом на конгрессе товарищ Ленин:
«…борьба направлений должна существовать и существует: одно направление — революционные, вновь пришедшие к нам рабочие, противники рабочей аристократии; другое направление — рабочая аристократия, возглавляемая во всех цивилизованных странах старыми вождями»[44].
Так говорил Ленин, полемизируя с немецким независимым социал-демократом Криспином. Тонда продолжает размышлять: «Да, у нас тоже к рабочей аристократии принадлежат старые вожди. А почему? Это случайность? Нет, не случайность. Товарищ Ленин это объясняет, и правильно объясняет, когда говорит:
«…рабочая аристократия как раз и возникла, помогая «своей» буржуазии завоевывать империалистическим путем и душить целый мир, чтобы тем обеспечить себе лучший заработок»[45].
Да, наша буржуазия не может встать на путь империалистического завоевания мира, для этого слишком мала наша республика. Но буржуазия в любую минуту готова поддержать империалистические авантюры западных союзников. Разве не говорил господин доктор Крамарж о необходимости участия Чехословакии в империалистическом контрреволюционном походе против России? Разве не пыталось командование сибирских легионов поставить чехословацких добровольцев на службу империалистам, против большевиков и русского народа? Разве наша аристократия вождей не говорит сегодня, что необходимо поддерживать чехословацкую буржуазию, для того чтобы наша молодая республика стала сильной и могучей? Да, она так говорит. Чтобы выполнить требования рабочих, наша промышленность должна быть конкурентоспособной и прибыльной. Но ведь эта промышленность не наша! Она принадлежит капиталистам. Принадлежит Пражской металлургической компании, принадлежит Каменноугольной компании горнозаводчиков, а не рабочим.
Почему же рабочие должны заботиться о том, чтобы производство стало активным, а промышленность получала прибыли? Прежде всего нужно было бы бороться за то, чтобы вся промышленность, все предприятия были отняты у капиталистов, экспроприированы. Да, экспроприировать капиталистов. Но этого нельзя добиться без борьбы. А революционная борьба нанесла бы большой материальный ущерб. Она означала бы новое обнищание и новые жертвы. Так нам говорят и объясняют наши правые. А что говорит о таких людях товарищ Ленин?
«Рабочая аристократия, которая боится жертв, которая опасается «слишком большого» обеднения во время революционной борьбы, не может принадлежать к партии»[46].
«Поэтому мы должны сказать итальянским товарищам и всем партиям, имеющим правое крыло: эта реформистская тенденция не имеет ничего общего с коммунизмом»[47].
Вот оно как, дорогой мой! И у нас тоже так. А может быть, и еще хуже. Это не только реформизм. То, что сегодня вытворяют правые, — это явная измена интересам рабочего класса. А ты боишься раскола? Будешь защищать единство партии? Чего стоит единство, которое предает? Нет, нет, дорогой мой. Правильно говорит товарищ Ленин. Он каждого видит насквозь. Перед ним ничего не скроешь и не станешь финтить. Значит, надо говорить откровенно. Говорить рабочим правду, пусть даже самую горькую и самую неприятную. У нас этого не делалось. Мы этого не умеем. Придется нам постоянно и настойчиво учиться у русских товарищей. Учиться у товарища Ленина, Сталина и других русских большевиков и принимать их критику — это, парень, не позор, это честь. Для этого ты и идешь в Кремль к товарищу Ленину.
И Тонда идет. Идет к Ленину.
Оказывается, Ленин знает о Чехословакии больше, чем думал Тонда. Он знает Прагу. Он был там на нелегальной конференции российской партии большевиков в 1912 году. И как раз воспоминаниями о Праге товарищ Ленин начинает разговор.
— Что в Праге? Там все еще едят кнедлики?
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.
Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.