Красное зарево над Кладно - [107]

Как видно, товарищ Ленин заметил пристрастие чехов к кнедликам, и это запомнилось ему.

— Ну, а что товарищ Модрачек? Помню его. Шмераль говорил мне, что он уже не в социал-демократической партии. Скатился еще больше вправо? Его уже не устраивает даже оппортунистическая политика нынешней социал-демократии? Впрочем, это неудивительно. Он был апологетом Бернштейна и его реформизма. Кто единожды ступил на наклонную плоскость реформизма, о том никогда нельзя знать, в какое болото он скатится.

А как доктор Шмераль? Пишет о своем посещении Советской России? Это хорошо. Умный человек. Было бы жаль его потерять. Как вы думаете? Выдержит? А что ваш съезд? Состоится в ближайшее время? Так, стало быть, уже в сентябре? А какие надежды у левицы? Получите большинство? Не знаю, не знаю, не ликуйте преждевременно. Вы еще не знаете, что сделают правые и на что только они способны. Абсолютное большинство с вами? Это прекрасно, но руководство партией в руках правых. Пока руководство у них, они могут еще многое предпринять. Могут отменить съезд. Думаете, это означало бы раскол? Вы полагаете, что ваши правые остановились бы перед расколом? Не будьте наивны! Не остановились в иных местах, не остановятся и у вас. Вы еще увидите, на что способны правые, когда речь идет о том, чтобы удержать силу и власть в партии. Мы пережили фракционную борьбу и имеем опыт.

В основном для чего я вас позвал? Хотел бы узнать об обстановке в Венгрии. Ведь вы от нее совсем близко. У нас здесь много товарищей из венгерской эмиграции. Но я хотел бы услышать ваше мнение. Я слишком хорошо знаю по собственному опыту, что эмигранты описывают обстановку в своей стране такой, какой им хотелось бы, чтобы она была, а не такой, какова она в действительности.

Во время беседы товарищ Ленин подходит к карте Европы, которая висит на стене. Он просит провести на карте синим карандашом границу между Чехословакией и Венгрией. Расспрашивает об обстановке в Словакии и Закарпатской Украине. Хочет знать, каково здесь численное соотношение между венгерским населением и славянскими народами. Хочет знать все подробности конфликта между Чехословакией и Венгерской Советской республикой. Подробности спора о переходе демаркационной линии. Он с живостью щелкает пальцами, когда узнает, что вопрос о переходе демаркационной линии у нас не был выяснен. Не было расследовано и установлено, кто ее перешел. Потом товарищ Ленин переходит к обстановке в Чехии. Интересуется массовыми организациями.

— Что «Сокол»? Это у вас большая спортивная организация? Каков ее состав? Кажется, в основном мелкобуржуазный. В этом таится большая опасность. Какие там позиции рабочих? Проводит ли работу партийная фракция? Не проводит! У партии есть свои собственные спортивные организации! А насколько они сильны? Не могут сравниться с «Соколом». Это ошибка. Массовые организации не нужно дробить. В них надо работать. А что легионеры? Как они теперь себя держат? Пойдут с реакцией или против нее? В их рядах брожение? Многие уже отрезвели от национальных иллюзий? Это хорошо. Им нужно уделять внимание. А как профсоюзы? Профсоюзы на Западе — большая сила. Ну, а у вас как? Едины? Нет! А какие профсоюзы самые сильные? Социал-демократические? А их руководство? В чьих оно руках? В основном у правых? Это большая ошибка в работе партии, ее слабость. Профсоюзы будут у вас играть большую роль. Не недооценивайте их! Без профсоюзного движения и его поддержки невозможно предпринять никаких революционных действий. Нужно работать в профсоюзах. Вам следовало бы выдвинуть лозунг «объединение профсоюзов».

У вас есть тенденции основать самостоятельные левые профсоюзы? Не делайте этого. Революционная политическая партия — это нечто иное. Тут необходимо оберегать чистоту партии и исключать оппортунистов. А в профсоюзах — иначе. Профсоюзы должны быть едиными. За проведение правильной революционной тактики необходимо бороться на их почве, но при этом сохранять единство, а не разбивать его.

Так говорит Ленин. Сам ставит вопросы и отвечает на них. Просто и понятно. Тонда чувствует, сколько истины и огромного практического опыта в каждой его фразе.

Лишь после того, как Тонда расстался с Лениным и очутился во дворе Кремля, он осознал величие этих минут, их историческое значение для всей его дальнейшей жизни. Тонда чувствует горячее пожатие ленинской руки и слышит его последние слова: «Желаю вам счастливого пути, желаю, чтобы вы на своем будущем съезде партии торжествовали победу над оппортунистическими изменниками».

И Тонда в душе решает и обещает: «Всегда идти с Лениным, идти с Советской Россией, идти с Коммунистическим Интернационалом во что бы то ни стало».

Внутренняя борьба и нерешительность преодолены. Тонда знает, что сказать кладненцам.

Теперь он думает только о возвращении домой и больше ни о чем. Необходимо как можно скорее быть дома. Надо подготавливать съезд. Использовать весь опыт, добытый в Советской России. Сделать все возможное, чтобы и в Чехословакии пролетариат мог торжествовать победу.

СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ ОКОНЧАТЕЛЬНО РАСКАЛЫВАЕТСЯ НА ПРАВЫХ И ЛЕВЫХ