Красное и белое - [4]

Шрифт
Интервал

Там за стеной октябрь и непогода
А здесь собрались давние враги.
Рядком сидят седые комиссары
И бывшие поручики сидят,
А на экране бой под Краснодаром.
Давно известно, чьи в нём победят…
Так может быть не надо наше прошлое
Как и людские души ворошить?
Ведь было и у нас чуть-чуть хорошего,
Хотя пришлось по-разному нам жить…
А может быть и надо, потому что
Иначе нам друг друга не понять
Иначе будет совесть снова мучить
И снова на врагов нас разделять.
Жаль, нет средь нас тех правых и не правых,
Их, Родину любивших, нет давно.
Они себя давно покрыли славой,
А мы о правде спорим всё равно.
Но, слава богу, не в огне сражений,
За чашкой чая дома и в тепле.
Мы долго ждали этого мгновения,
Полвека проведя в чужой земле…
…Октябрьский ветер раздувает триколоры
И в золоте кресты на куполах…
Ну, наконец-то кончены все споры
О том, кто в Октябре том был не прав.
В последний раз картинки прошлой жизни
Мы смотрим, и слезу смахнув из глаз,
Себя на мысли ловим: в коммунизме
Не выжил бы ни кто и дня из нас…

Русский мир

Тоска по Родине меня уже не гложет
Наш Русский мир как Феникс из руин
И пепла возродился волей божьей
И я опять России гражданин!
Нет у меня пусть паспорта с орлами
Не в паспорте, а в нравственности суть.
И в чувстве, что опять я рядом с вами,
Закончившими там, свой скорбный путь.
Могу опять обнять свои берёзы
Могилы боевых друзей найти
И поклониться Родине. Сквозь слёзы
Сказать ей, наконец, своё прости…
Таких как я нас тридцать миллионов
Об этом нам не стоит забывать.
Вновь на её гербе блестит корона
И значит, мы не будем воевать
Ни за, ни против. Все мы из России.
Наш Русский мир страны великой часть.
Тоска по Родине нам придавала силы,
Пришла пора Любовью отвечать…

Революции апофеоз

В белом поле красный снег.
Приспущены знамёна…
А на небе, вот уж век
Со списков поимённых
Отпевают души тех,
Без вины пропавших
Красных, белых.
В общем всех
За Россию павших.
Много было
Жертв безвинных
Много и атак.
Видно список
Очень длинный
Нет конца никак…
Мы их тоже
не забудем,
И судьбу
Не будем злить
И Россию-мать
Не будем
Между братьями делить
Ни на белых,
Ни на красных,
А иначе пропадём…
...И когда-нибудь
К ней вместе
С покаянием придём.

Страна Совдепия

Россия — это окутанная тайной загадка

внутри чего-то непостижимого

Уинстон Черчиль,
премьер-министр Великобритании

Возвращение памяти

Там моя память живёт
На улице Воспоминаний
Но в гости давно не зовёт
И не назначает свиданий…
В город, которого нет
Мне самому не прорваться
Сквозь стены из прожитых лет
Хоть я бы и мог попытаться
Последние силы напрячь
На час стать последним героем…
Ты только мне время назначь
И в прошлое двери открой мне
Себе ты меня возврати
И мне ты отдайся с любовью,
Тогда мы сумеем найти
Дорогу домой из безмолвия…

Такая жизнь

Три месяца без новой красной власти
Наш город жил. Почти, что повезло.
И всем уже казалось, то несчастье,
Что было в октябре, нас обошло,
Что доживём спокойно мы до лета,
Что не оставит город Божья мать
И что не будет никаких Советов,
И хлеб ни кто не будет отнимать…
И будет всё, как было, всё как прежде.
Как жили мы при батюшке царе…
Ходили в храм за верой и надеждой…
Но март уже был на календаре…
Потом пришёл к нам в город бронепоезд
Привёз солдат и «Правду» нам привёз.
Потом закрыли храм, отняли волю
Забрали хлеб, оставив море слёз…
А чтобы просвещёнными мы были
Отправили нас всех гурьбой в ликбез,
Чтоб вместо Бога партию любили
И чтобы прославляли до небес…
И стало в нашем городе так тихо
Осталось только спать и водку пить
И песни петь про горюшко и лихо,
Про то, как нам Совдепию любить…
Ну а когда я сам на свет родился
Мне всё о прошлой жизни рассказал
Мой старый дед и я в неё влюбился
И тем себя на годы наказал.
Мне стала вдруг чужой страна родная
И для неё чужим я стал навек…
Жаль, что другой такой страны не знаю,
Где был настолько «счастлив» человек…

За прошлые грехи

На улице Красноармейской
Была тюрьма. Как и сейчас…
И там, у входа на скамейке
Я в детстве просидел не час…
И под дождём ждал терпеливо
Когда ворот откроют створ
И к маме мчался весь счастливый.
А иногда в тюремный двор
С ней проходил, хоть страшно было,
Хоть было мрачно и темно,
Меня ведь мама пригласила
В тюремный клуб смотреть кино…
Свет погасил киномеханик
И стихли зеков голоса
И я на простыне-экране
Смотрел на мир во все глаза…
А рядом с добрыми глазами
Сидели зеки-мужики:
— Тогда за что вас наказали?
— Видать за прошлые грехи!
И я вдруг перестал бояться
И их и этих стен тюрьмы…
Когда пришёл час расставаться
Уже друзьями были мы.
И каждому из них хотелось
Меня погладить, приласкать,
Тогда сказал я маме смело:
— Домой их надо отпускать!
— Я попрошу, скажу, что просит
За них за всех мой сын… Не врёшь?
— Не вру. Закончим эту ночь допросов…
Вот вырастешь, всё сам поймёшь…

Зачем и почему

Тёмной ночью пришёл «воронок»
Чёрный чёрный, как вечная тьма…
Но понять я спросонья не мог,
Где такая страна — Колыма.
Почему вдруг уехал отец,
Променяв нас на эту страну?
Боль разбитых той ночью сердец
Я ему бы поставил в вину.
Я ему бы сказал обо всём,
Что я думал о нём в своём детстве,
Как мы мучились с мамой вдвоём
В нашем доме с тюрьмой по соседству…
Но когда я однажды подрос
Из птенца превратился в подростка
У меня появился вопрос
Самый главный из главных вопросов

Еще от автора Сергей Петрович Виноградов
Дорога в бесконечность

Этот сборник стихов и прозы посвящён лихим 90-м годам прошлого века, начиная с августовских событий 1991 года, которые многое изменили и в государстве, и в личной судьбе миллионов людей. Это были самые трудные годы, проверявшие общество на прочность, а нас всех — на порядочность и верность. Эта книга обо мне и о моих друзьях, которые есть и которых уже нет. В сборнике также публикуются стихи и проза 70—80-х годов прошлого века.


Город, которого нет

Первая часть этой книги была опубликована в сборнике «Красное и белое». На литературном конкурсе «Арсис-2015» имени В. А. Рождественского, который прошёл в Тихвине в октябре 2015 года, очерк «Город, которого нет» признан лучшим в номинации «Публицистика». В книге публикуются также небольшой очерк о современном Тихвине: «Город, который есть» и подборка стихов «Город моей судьбы». Книга иллюстрирована фотографиями дореволюционного и современного периодов из личного архива автора.


Сквозь високосный год

В сборнике собраны стихотворения, написанные в 2016 году, а также переработанные автором стихи прошлых лет, ранее не публиковавшиеся. Их жанр весьма разнообразен: любовная, гражданская, философская лирика, юмористические и шуточные стихи, басни и пародии, в которых выражено личное отношение автора к текущим событиям нынешнего високосного года.


Я подарю тебе звезду

В этом сборнике стихи о любви. И этим всё сказано. Плохо или хорошо, патриотично или скандально, искренне или не очень. Любовь каждый понимает по-своему. Он становится её объектом или инквизитором. Но всё равно в каждом нашем слове и действии присутствует Любовь.


Поэты все неизлечимо одиноки

«Поэты все неизлечимо одиноки» — очередной сборник стихов автора, в который вошли избранные произведения с 1975 по 2015 годы. А также стихи для детей и сказки в стихах для взрослых.


Рекомендуем почитать
Осколки господина О

Однажды окружающий мир начинает рушиться. Незнакомые места и странные персонажи вытесняют привычную реальность. Страх поглощает и очень хочется вернуться к привычной жизни. Но есть ли куда возвращаться?


Возвращение

Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.


Нора, или Гори, Осло, гори

Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.


Огненные зори

Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.


Дела человеческие

Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.


Вызов принят!

Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.