Красная волчица - [67]

— Корней Иванович, — улыбнулся Степан. — Вот я тебе и поручаю гражданку Глафиру Пантелеевну. Помоги ей избавиться от разных пережитков.

— Степан Сергеевич, — не унималась тетя Глаша. — Да с дедом Корнеем мне еще и не такие сны пригрезятся.

От смеха зазвенели стекла. Степан постучал карандашом по столу.

— Посмеялись, и будет. И вы, товарищи женщины, мне здесь свое суеверие не распространяйте. А теперь приступим ко второй части. — Степан немножко помолчал.

— Все охотники в этом году заслужили похвалы. И все-таки больше всех спромышлял белок и соболей Василий Воронов. Сельский Совет премирует его двуствольным ружьём. Иди, Василий, получай премию.

Василий поднялся. В седой рысьей шубе и белых унтах он казался еще выше, здоровей. Шел он через зал немного смущенный. У стола Степан вручил ему ружье.

— Крепче держи, паря. Доведется в другой раз с Кердолей встретиться — зря голову не подставляй. Она еще нам сгодится.

— Спасибо, Степан.

— Покажи, Василий, подарок, — раздалось сразу несколько голосов.

Василий поднял над собой вороненую двустволку.

— Хороша, — оценил кто-то ружье.

— Осенью, когда мы собирались в тайгу, охотники посмеивались надо мной, — продолжал Степан. — С ума, мол, Степан спятил: бригаду из женщин организовал.

— Было такое.

— А ведь женщины кое-кому на пятки наступили. На будущий год как бы вам, мужики, краснеть перед ними не пришлось.

— Ты, Степан, обскажи лучше, как управлял ими? — спросил дед Корней. — У меня одна старуха, дак я и то замаялся: то в одну, то в другую сторону так и норовит.

— У меня, Корней Иванович, — улыбнулся Степан, — сознательные женщины были.

— Почитай, восьмой десяток доживаю, а таких не встречал.

— Ты, дедушка, просто не фартовый, — озорно крикнула Татьяна Даниловна.

По залу пробежал смешок.

— Так вот, товарищи, — говорил Степан. — Каждая женщина премируется шалью. Я с превеликим удовольствием вручу эти подарки. Прошу подходить.

Первой встала Ятока.

— Спасибо тебе, Ятока, за помощь Советской власти. — Степан вручил ей шаль и пожал руку.

Женщины получили шали и сели на свои места.

— Камикан и Нака здесь? — спросил Степан.

— Вот они, — ответила Бирокта.

— Давайте сюда, ко мне. Пусть все смотрят, какие у нас охотники растут.

Нака с Камиканом несмело подошли к Степану. Одеты они в оленьи парки с капюшонами, в унты, отчего казались толстыми и совсем крошечными.

— Тебе, Нака, подарок — коробка конфет и бусы, а тебе, Камикан, — конфеты и нож.

Таежники приветливыми улыбками подбадривали юных охотников.

Потом Степан вручил всем ученикам, кто охотился, по коробке конфет и по коробке цветных карандашей.

— Товарищи, в этом году с нами не было в тайге нашего уважаемого охотника Корнея Ивановича. — Степан взял в руки новенький белый полушубок. — Но он не сидел сложа руки, а обучал охотничьему делу ребят.

Степан подошел с полушубком в руках к деду Корнею.

— Это тебе от нас подарок, Корней Иванович.

— Что ты, ядрена-матрена, — замахал руками дед Корней. — За что?

— Говорю, за учебу ребятишек. Да и многих из нас делу научил. Вот за все разом и благодарность.

— Ну, спасибо, Степан Сергеевич. И вам, люди добрые, что не забыли старика.

Степан вернулся к столу, взял знамя. С обеих сторон встали пионеры, за ними — комсомольцы. Степан с бледным, взволнованным лицом двинулся к выходу и запел:

Слушай, рабочий, война началася,

Бросай свое дело, в поход собирайся.

Песню подхватили комсомольцы:

Смело мы в бой пойдем

За власть Советов

И как один умрем

В борьбе за это.

Степан вышел со знаменем на улицу и направился к реке, где должны были состояться соревнования. Следом за ним колонной шли все жители деревни. Ребятишки шагали рядом с комсомольцами. А песня крепла.

Рвутся снаряды, трещат пулеметы,

Но их не боятся красные роты.

Теперь пели уже все:

Смело мы в бой пойдем

За власть Советов

И как один умрем

В борьбе за это.

На середине реки Степан поставил в сугроб знамя. Рядом с ним с винтовками с красными повязками на рукавах встали Сема и Надя.

Соревнования начались с оленьих гонок. Двадцать пар оленей, запряженных в нарты, выстроились в один ряд. Василий подошел к Ятоке. Она сидела на нарте. Два ее пятнистых быка озирались по сторонам.

— Волнуешься? — спросил Василий.

— Маленько, — кивнула Ятока.

Подошел Дмитрий.

— Внимание! Раз, два, три! — скомандовал он.

Двадцать пар оленей рванулись вперед, оставляя за собой снежные вихри. Прошло несколько минут, и они скрылись. Там, на широком плесе, они повернут и помчатся обратно. Василий нетерпеливо ждал, но вот из-за поворота реки показалась первая пара оленей, за ней вторая, третья.

— Кучум первый идет!

— Нет, Кайнача!

— Ятока!

А олени с быстротой ветра мчались к финишу. Вот уже видно седоков. Первым мимо толпы промчался Кайнача, за ним — Кучум, Ятока. Запорошенные снегом, они подошли к Дмитрию. Он каждому из них через плечо надел красную ленту.

А парни уже с шуткой и смехом штурмовали ледяную горку. На ее вершине — елочка, к ней был привязан кулек с конфетами. В состязании принимали участие только парни. Девушки гурьбой стояли в сторонке, с ними был и дед Корней в новом белом полушубке.

— Разгон шире бери. Эх, ты, ядрена-матрена, — выкрикивал дед Корней. — Не парни, а так, труха. Унесу гостинцы своей старухе, вот тогда будете знать.