Красная волчица - [55]
Остервенело гудит бубен, точно какая-то неведомая сила подбрасывает Ятоку под самый потолок. Голос ее срывается. Ятока упала на колени, выронила бубен, хотела встать, но не хватило сил. В изнеможении она повалилась на медвежью шкуру рядом с Василием, вытянулась и потеряла сознание.
Охотники молча смотрят на нее. Сейчас Ятока встречается с духами. Надо сидеть тихо, чтобы не помещать ей. Ятока лежала долго, наконец открыла глаза, подняла голову и затуманенным взглядом посмотрела на людей… Бирокта поднесла ей чашку чая. Ятока с жадностью выпила и опять уронила голову на медвежью шкуру. Через некоторое время она с трудом села, усталая, разбитая, но глаза смотрели уже осмысленно. Сняла шапку, халат. Люди ждали, что она скажет.
— Черный змей перед глазами вился, — проговорила Ятока. — Наверное, он поселился в Василия. Птиц просила его клевать.
Бирокта принесла мясо. Охотники принялись за еду. Ятока отдыхала, Василий заворочался, открыл глаза.
— Кероля удрал?
— Нет, поймали. Степан и Дмитрий пришли. Кучум их привел.
— Где они?
— В чуме Кердоли.
А в чуме Кердоли горел небольшой костер, вокруг него, сидели Степан, Дмитрий и Кучум. Кердоля лежал связанный.
— Кажись, кончила беситься Ятока, — прислушался Дмитрий.
— Не уморила бы парня, — отозвался Степан.
— Что ему сделается?
— Любит его Ятока, — пояснил Кучум.
Послышались шаги, в чум вошел Василий.
— Здорово живем.
— Здорово. Садись, — подвинулся Степан. — Очухался?
— Вроде бы. Только в голове шумит.
— Пройдет.
Василий посмотрел на Кердолю.
— Ну что, гад…
— В другой раз встретишься — на пальме будешь, — сквозь зубы процедил Кердоля.
— Это поглядим.
— Сосунок, сволочь, — Кердоля с презрением отвернулся.
Василий закурил, но закашлялся и бросил самокрутку в костер.
— Как там твоя женская артель? — спросил Василий Степана,
— Ничего. Вчетвером за троих охотников спромышляли. На будущий год вам с Дмитрием по бригаде вручу.
— Спасибо скажи, шатунов нынче нет, а то бы твои бабы давно в деревне за прялками сидели, — улыбнулся Дмитрий.
— Ничего, побродят по лесу, пообвыкнут, это я вам точно говорю, А почуют бабы свою силу, не удержишь в деревне.
— И будешь потом сам ребятишек рожать и нянчить, съязвил Дмитрий.
Все засмеялись.
— Вам только зубоскалить, — обиделся Степан.
— А что с этим чертом делать будем? — спросил Василий, кивнув на Кердолю.
— Сможешь завтра идти? — спросил Степан.
— Смогу.
— Поведем его с собой. Дорогой прихватим старика Двухгривенного, Может, ты, Дмитрий, отведешь отца в деревню?
— Нет, лучше вы.
— Ладно, — согласился Степан. — А ты с Кучумом пойдешь за Урукчой. Да смотрите там, лбы не подставляйте.
Василий лежит на руке Ятоки. В чуме темно. На стойбище уже через, горы и буреломы пробирается рассвет. Бирокта на улице разложила костер и варит мясо, чтобы хорошо накормить людей перед дорогой.
— Спасибо тебе, Ятока, — Василий с нежностью погладил ее по щеке.
— За што?
— Если бы не ты, то теперь лежал бы где-нибудь под деревом и клевали бы меня вороны.
— Малышу спасибо скажи.
— Кердоля проворный мужик. Заколол бы его ножом, а потом бы и меня докончил.
— Теперь никуда тебя не пущу.
— Мне и самому неохота уходить от тебя. Да надо. Морозы сильные ударят, выходи в деревню. Там и про оленей подумаем, что с ними делать.
Ятока обвила руками шею Василия и прижалась к нему.
— За Кердолей шибко смотри.
— Куда он теперь денется.
…Никифор сидит на нарах, захватив в свою медвежью лапу бороду. На лице растерянность.
— Поторапливайтесь, — донесся с улицы голос Степана.
Защелкали копыта оленей, зазвенел бубенчик. Через минуту все смолкло. В зимовье вползла тишина. От маленького замерзшего оконца на стол падала серая полоска.
Никифор глубоко вздохнул. Душу коробила боль. Не хотелось верить, что Степан с Василием арестовали отца и увели, как самого последнего варнака. Ведь внуки его. И Митька с ними заодно. Против отца. Да после этого есть ли на свете бог? Что же будет? Отец — каторжник. Еще несколько лет назад кто бы посмел ему против слово сказать? Все отцу в пояс кланялись. Да и его, Никифора, не иначе как Никифором Трофимовичем: величали. Просили замолвить словечко перед отцом, чтобы долги отсрочил.
— Митька соболей отца опознал, — шепнул Никифору Кердоля. — За Урукчой пошли.
Никифор крутнул заросшей волосами головой, как медведь, и опять всадил руку в бороду. «Не сносить тебе, братец, головы, — подумал Никифор, — Всем вам припомню отцовскую каторгу».
Еще вчера не было человека счастливее Никифора. Продали через Кердолю купцу Крохалеву по хорошей цене соболей. В Карске ждут товары. Теперь они прижмут Митьку: в его Госторге кладовые-то пустые.
— У соболей-то крылышки выросли, — довольно ухмылялся Трофим Пименович. — Куда теперь инородцам податься? Ко мне в лавку. У Митьки-то пуп голый. Я им припомню все. А Степка пусть свой коммунизм из рваных штанов строит. Кукиш получат твои рабочие. Мы вместо их блинчики с маслом поедим.
Никифор молча соглашался с отцом. «Старик скоро богу душу отдаст, тогда я — хозяин», — думал Никифор.
И в мечтах видел себя уже в Карске. Сам Крохалев с ним за руку здоровается, в свои хоромы зовет. Пьют они заморские вина, с девками гуляют.
Книга рассказывает о сибирской тайге. В центре повествования— охотница-эвенка Авдо, чувствующая себя в тайге как дома. Фоном служит рассказ о путешествиях автора по тайге, промысловой охоте, природе. Достоверность рассказа подкреплена тем, что сам автор вырос в далеком эвенкийском селе в семье потомственного охотника.Книга всей своей сутью призывает к сохранению богатств тайги, бережному отношению к ней.
Новая книга читинского писателя Николая Кузакова повествует о трудовом подвиге забайкальцев. Героев романа объединяет ответственность перед землей, перед своей совестью и стремление сделать жизнь лучше. В романе поднят большой круг проблем и задач, которые выдвинула жизнь перед селом. Книга написана по социальному заказу издательства.
Герои нового романа Б. Бондаренко «По собственному желанию» — наши современники, ученые, конструкторы, геологи, живущие в Сибири, на Урале, Дальнем Востоке, в Москве и подмосковном научном центре Долинске. Главная тема романа — ответственность каждого человека за все, что делается им в жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящее издание включены наиболее известные и получившие широкое признание произведения крупнейшего современного латышского прозаика Эвалда Вилкса (1923—1976) — его повесть «Все случилось летом» и лучшие рассказы, такие, как «В полночь», «Первый вальс», «Где собака зарыта?» и другие.
В книге собраны очерки и рассказы, посвященные военно-патриотической теме. Это документальная повесть о провале одной из крупнейших подрывных акций гитлеровской разведки в глубоком советском тылу. Читатели также прочтут о подвигах тех, кто в октябрьские дни 1917 года в Москве боролся за власть Советов, о судьбе бывшего агента немецкой секретной службы и т. п. Книга рассчитана на массового читателя.
Путеводитель знакомит читателя с одним из интереснейших уголков Крыма — Никитским ботаническим садом. На страницах путеводителя рассказывается об истории Сада, о той огромной работе, которую проводят здесь ученые. Дается подробное описание наиболее примечательных растений, растущих в трех парках Никитского ботанического.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.