Красная угроза - [7]

После чего убрал трубку и оглядел съёмочную площадку, ну, то есть двор Южного Форта, который он превратил в некое подобие этой площадки.

Двор самой дикой семьи Тайного Города идеально подходил для шоу «Отверженные», поскольку одним своим видом навевал тоску и уныние. В его центре гордо высилась мусорная куча – совершенно необходимый для существования и самоидентификации дикарей источник мух, крыс и жуткой вони – от неё Жуций спасался вставленными в ноздри патентованными магическими фильтрами «Черемуха 19», превращавшими миазмы Красных Шапок в лёгкий цветочный аромат. За мусорной кучей, с противоположной от ворот стороны, свисал со стены башни парадный портрет великого фюрера Кувалды, грязноватый, но нарисованный с большим чувством, то есть с использованием аляповатых, запредельно ярких красок, а правее портрета виднелись грузовые ворота в подвал, над которыми весёленьким пятном сверкала вывеска «ЭлектроБарыга». У ворот толклась очередь: дикари несли «ЭлектроБарыге» краденое и награбленное, однако количество «бизнесменов» не шло ни в какое сравнение с теми, кто окружил съёмочную площадку. В левом от парадного портрета крыле находилось «Средство от перхоти» – семейный кабак Красных Шапок, ещё один, а точнее, главный источник самоидентификации дикарей, поскольку без виски их мозги просто-напросто не работали, а между кабаком и портретом размещалась государственная виселица, временно не использующаяся по прямому назначению, поскольку превратилась в центральную зону съёмочной площадки.

На эшафоте кружком расставили стулья, и сидящая напротив камеры Сопля с увлечением предавалась исследованию личных проблем двух молодых Шапок.

– Итак, Штанина, почему ты решила бросить Асфальта?

– Потому что он импотент! – заржали в толпе.

Однако желаемой цели – вывести из себя участника шоу, – зрители не достигли и съёмке не помешали, поскольку опытный Жуций вставил актёрам скрытые наушники, а в районе губ закрепил чувствительные микрофоны. В результате участники шоу обидных возгласов не слышали, а выкрики зрителей аппаратура не улавливала.

– Вы были такой чудесной парой, – продолжила Сопля. – Вас все обожали.

– И все нам завидовали, – не удержалась Штанина.

– Счастливой любви всегда завидуют.

– Они такие злые, – вздохнула Бомбочка.

– Верно. – Сопля посмотрела на самца: – А ты чего скажешь?

Вместо ответа боец Асфальт тяжело вздохнул. С одной стороны, ему нравилось появляться в телевизоре: за это и деньги платили, и девчонки липли. С другой – дружки, в телевизор не попавшие, над Асфальтом посмеивались и даже иногда так обидно его обзывали, что липнущие девчонки сматывались и смысл появления в телевизоре терялся. Тем не менее Асфальт держался и честно исполнял распоряжения продюсера, то есть делал вид, что ему нравится обжиматься с противной задавакой.

А вот Штанина Гнилич не страдала, ей всё нравилось: и в телевизоре появляться, и гадости другим участникам шоу говорить, и ругаться так, что публика начинала одобрительно свистеть. Штанина мечтала спихнуть Соплю и самой занять место ведущей и злилась оттого, что Жуций не обращает на её прелести никакого внимания: всем ведь было понятно, почему именно Сопле досталась крутая роль.

Эти обстоятельства заставляли Штанину держаться томно и периодически бросать на Жуция призывные взгляды, от которых конца шумно пучило. Но при этом свою роль девица знала назубок.

– А почему я не должна его бросить? – затараторила она, услышав «подводку» Сопли. – Что он ваще может, кроме как попусту обещать? Шубу обещал? Обещал. И где она?

– На меня гринписы напали! – взвился Асфальт. – Я витрину разбил, шубу хвать, а они напали. Не смей, кричат, зверей носить! И в клочья.

– Тебя? – ахнула Сопля.

– Шубу.

– Лучше бы тебя, – ядовито добавила Штанина. – Кто ещё говорил: королевой тебя сделаю, бриллиантами завалю, остальные, мол, от зависти удавятся, а сам подарил одно кольцо с непонятным камнем, который я даже проверить не успела, его сразу стырили…

– Значит, ценное было, раз стырили, – заметила Сопля, поправляя парик.

– Значит, она уснула в коридоре, – вставила свои пять копеек Буженина Шибзич. – Все видели, как похабно она там валялась.

Буженина переживала, что у неё мало слов в сценарии, и решила отыграться на враждебной Штанине Гнилич.

– Заткнуть её? – едва слышно спросил режиссёр.

– Пусть трещит, – решил Жуций. – Челам нравятся грязные подробности.

– А если подерутся?

– Тем лучше, – пожал плечами конец. – Челам нравятся тупые драки.

А драка, судя по косвенным признакам, назревала нешуточная. Причём драка женская, то есть безжалостная.

– Это кто тут ещё про коридор будет рассказывать? – осведомилась Штанина, упирая руки в бока.

– Что, не было такого? – с издёвкой осведомилась Буженина.

– Подумаешь, коридор! Ты, вон, по всему гаражу неделю назад валялась!

– Я валялась?

– И Бублика к себе зазывала!

– Бублик! – воскликнула Буженина, переводя взгляд на ещё одного участника шоу. – Я тебя зазывала?

Боец благоразумно сделал вид, что ничего не слышит.

– Она зазывала тебя в гараж? – спросила Штанина.

– Я что, зазывала тебя в гараж? – с угрозой повторила Буженина. И сдуру добавила: – Или ты сам пришёл?