Сара рассмеялась:
— И то верно.
Такси остановилось на красный свет. Семья из пяти человек — мама, папа и три маленькие девочки в одинаковых клетчатых пальтишках — перешла дорогу перед их машиной.
— Я подобрал туфлю в надежде понять, что такое знает Фредерик, чего не знаю я, — разоткровенничался Калеб. — Потому что с того времени, как он появился, его дело успело развиться и вырасти, а мое… нет. И я подумал, что, если проанализировать его последнюю модель, это поможет мне разобраться в ситуации.
Его честный ответ поразил Сару. Калеб мог бы сказать, что собирался отдать туфлю владельцу, что вовсе не хотел оставлять ее у себя. Вместо этого он был честен с ней.
— И вы разобрались? — спросила она.
— Я еще работаю над этим… Могу ли я вас кое о чем спросить?
— Конечно.
— А что, если «ЛЛ Дизайн» тоже вступит в мир обуви? Это вполне логичный шаг, прошу прощения за каламбур. Для многих дизайнеров он оказался успешным.
— Вы имеете в виду Фредерика К?
— Возможно.
На мгновение Сара задумалась, пытаясь вспомнить, что за последние годы «ЛЛ Дизайн» предложил рынку моды. Компания в основном занималась платьями, блузками и юбками, поэтому туфли казались вполне естественным продолжением…
— Я думаю, это будет хорошим дополнением.
— Если только туфли окажутся такими же простыми и скучными, как и все остальное, верно?
— Конечно же нет!
— Нет? Но тогда почему вы так сказали? Последнее время ваше мнение о моей компании было совсем не лестным. Почему вы решили, что у меня это получится?
— Компания сдала свои позиции всего лишь год назад. Я думаю, что у нее еще остался потенциал. «ЛЛ Дизайн» был лидером в области моды, и я уверена, что он снова может им стать.
— Если его генеральный директор вдруг поумнеет?
— Это ваши слова, — улыбнулась Сара.
Но это были верные слова. Оставалось только понять, в чем он ошибся. Сара, вероятно, неплохо разбиралась в вопросах моды. Пока они ехали, он расспрашивал ее о современных тенденциях, которые освещались в их основном журнале. И когда Сара начала рассказывать о возвращении декоративности и углублении цветовой палитры, она вдруг почувствовала, что наслаждается его вниманием, а не только синими глазами. Вниманием человека, которому было небезразлично, о чем она думает. Он интересовался ее мнениями, ее мыслями, ее теориями.
Такое внимание и опьяняло, и возбуждало. Оно напомнило ей, почему она вообще решила заняться журналистикой. Потому что ей хотелось поделиться своими мыслями с обществом.
Но не проторчала ли она слишком долго за сценой, наблюдая за жизнью других? Сара начала работать в таблоиде, когда еще училась в колледже. Сначала она занималась письмами, а когда получила степень, передвинулась на место репортера. И все это время надеялась найти работу, которая позволила бы ей проводить независимые критические исследования. А приходилось изо дня в день писать о любовных похождениях звезд и об их скандальных разводах. Далековато от первоначальных целей…
«Но теперь все будет по-другому!» — решила Сара в тот день, когда взяла с собой туфли. Засовывая туфли в свою сумку, она вступила в начало перемен — тех, которые она не могла осуществить, пока к ней не попали стилетто Фредерика.
— Хотя сейчас в моде приглушенные цвета в серо-коричневой гамме, я думаю, что скоро их сменят более яркие цвета. Туфли, которые будут кричать: «Посмотри на меня!» Женщина тратит на свою обувь большие деньги, она хочет, чтобы ее заметили. Поэтому эти стертые грязные цвета не могут задержаться надолго.
Калеб чуть наклонился к ней, и в этот момент такси резко повернуло. Она ощутила запах его одеколона, увидела едва заметную щетину на подбородке и на какую-то долю секунды подумала, что было бы, если бы она поцеловала его…
— А что о вас говорит ваша обувь? — Он кивнул на ее мокасины, которые она носила вместе с джинсами. Черные, на плоской подошве — прямая противоположность тем туфлям, о которых они сейчас говорили. Она носила их уже несколько лет.
— Эта? — Сара рассмеялась. — Они просто практичны.
— Это настоящая причина, почему вы их носите? Или же вы хотите обратного? Чтобы люди вас не замечали?
— Лучше, если они будут обращать внимание на мои мысли, а не на мои туфли.
Но в глубине души Саре хотелось, чтобы на нее смотрели и думали: «Вот это да!» Именно так реагировали на Диану, которая носила розовые платья и расшитые бисером балетки. Нелегко оказаться в центре внимания, имея только хорошие мозги и пару поношенных туфель.
— Что бы там ни было, — сказал Калеб, не отводя глаз от ее лица, — но я заметил. Именно вас.
Предложение, разбитое на две части, ударило в нее как раскат грома. Он все-таки заметил ее! Это заставило Сару подумать о следующем шаге. Что бы могло случиться, если бы она выглядела как те манекенщицы, с которыми он встречался? С длинными волосами и пухлыми губами, с тяжелыми от туши ресницами, в увеличивающих грудь бюстгальтерах.
— А скажите мне, мистер Льюис, — сказала она, — то, что вы меня заметили, это хорошо или плохо?
