Красная площадь - [40]
Через неделю после поездки Ленина в Кашино на Красной площади, у Спасских ворот, появился ходок из Кашина - крестьянин С. А. Курков. Ленин принял его, беседовал с ним об электрификации деревень и помог получить для этой цели необходимые динамо-машины.
В Большом театре открылся VIII Всероссийский съезд Советов. Ленин, выступая с докладом о внешней и внутренней политике и говоря об электрификации страны, о плане ГОЭЛРО как о программе партии, рассказал о своей поездке в Кашино. И он заметил: «…нам надо добиться в настоящий момент, чтобы каждая электрическая станция, построенная нами, превращалась действительно в опору просвещения, чтобы она занималась, так сказать, электрическим образованием масс».
Об электрификации писали газеты, говорили на митингах и собраниях, на научных конференциях. Это было непонятно как для врагов, так и для многих зарубежных друзей Советской Республики: возможно ли, чтобы в разоренной стране, отражающей натиск многочисленных врагов, серьезно говорили об электрификации, о широких планах индустриализации? Враги твердили: если Советы и выстояли в боях, то они падут от разрухи, голода, полного развала промышленности и сельского хозяйства. Электрификация - блеф, обман… Некоторые сочувствующе-слезливо писали: «Только чудо спасет Россию». Чудо?
Выдающийся писатель-фантаст Герберт Уэллс по приглашению Алексея Максимовича Горького прибыл с сыном из Лондона в Петроград, а затем в Москву. Писатель хотел разобраться в «делах России», оценить ее настоящее и будущее. Стоял прохладный осенний день. Выйдя из гостиницы, писатель пересек мост через Москву-реку и вышел на Красную площадь. Остановился у «Василия Блаженного», наблюдал, как в трамвайном вагоне везли дрова, видел очереди за хлебом, костры на улицах, изнуренных, усталых людей.
С реки дул резкий ветер, звенели трамваи, пробили куранты. Уэллс, зябко поеживаясь, направился в Кремль. Ему не терпелось встретиться с Лениным, познакомиться с «таинственным вождем», узнать от него правду о России. Ленин произвел на Уэллса огромное впечатление. Он писал потом, что Ленин был, пожалуй, единственным по-настоящему великим человеком, которого он встретил в жизни. Уходя из Кремля, Уэллс старался сохранить в памяти каждую черточку «кремлевского мечтателя». В этом определении писателя отразилось и восхищение силой ума и духа Ленина, который в разоренной и обнищавшей России умел видеть мир будущего, и, с другой стороны, его неверие в реальность ленинских планов, прежде всего плана ГОЭЛРО. Великий фантаст не смог проникнуть взором в будущее, и название своей книге он дал горькое, пессимистическое: «Россия во мгле». С ее страниц веет холодом и горем, безверием и тоской.
Прощаясь с Уэллсом, Ленин пригласил его посетить Россию лет через десять. Писатель внял совету Владимира Ильича и через четырнадцать лет, в 1934 году, вновь пришел на Красную площадь, на этот раз к Мавзолею В. И. Ленина. Он увидел другую Москву, другую страну. Его поразило, что план ГОЭЛРО, который был воспринят им как утопия, был не только выполнен, но и перевыполнен более чем в полтора раза. История решила спор Уэллса с вождем революции не в пользу писателя.
Время, вперед!
Поэты не раз называли Красную площадь зеркалом эпохи, зеркалом страны. Все отражается в ней - и связь времен, и жизнь народа, и будущее человечества. С каждым годом это отражение становилось все полнее и ярче, и Первомай 1921 года был тому свидетельством. Едва ли не во всю кремлевскую стену был начертан лозунг: «Три праздника 1-го Мая мы бились с капиталистическими полчищами. В четвертую первомайскую годовщину мы широким развернутым фронтом ведем бой с разрухой». Площадь украшена зелеными гирляндами, букетами цветов, цветы в руках демонстрантов. Разделить радость праздника с братьями по классу пришли на Красную площадь и американские рабочие, эмигрировавшие в Советскую Россию. Они пронесли над собой плакат: «1 Мая - цветущее начало грядущего будущего!»
Международное значение Октябрьской революции особенно ощущалось в день празднования пятой годовщины Советской власти - он совпал с открытием IV конгресса Коминтерна в Москве. 7 ноября 1922 года на Красной площади присутствовали рабочие делегации более чем из 50 стран. «Это придает празднику, - писали «Известия», - свой отпечаток и делает его значительным уже в международном масштабе».
На октябрьский праздник москвичи вышли не только с плакатами, транспарантами и цветами - они уже могли продемонстрировать свои первые достижения на фронте хозяйственного строительства. Вестником возрождения страны стал появившийся на площади автомобиль отечественного производства - завода АМО. Ему аплодировали, его осыпали цветами. Символом нового этапа в жизни партии и народа, символом трудовых побед явилась и модель паровоза, выпущенного накануне праздника железнодорожниками Главных мастерских Московско-Балтийской железной дороги. Люди, видевшие до этого холодные, проржавевшие паровозы в тупиках, простреленные вагоны, разбитые рельсовые пути, восторженно приветствовали модель паровоза. Каждый понимал, как важно восстановление железных дорог и создание для них подвижного состава: в ту пору стальные пути были главными артериями страны, они помогали в возрождении всего народного хозяйства.
