Красная планета - [7]
Да, подумал Оська. Так и будет.
Скорее бы!..
3. Наследник марсианской короны
На закате выяснилось наконец, что карта врала.
Не было тут никакого города. Следов города — и тех не было. Одни витые да крученые скалы грозно топорщили в бесцветное небо охряные острия, да, дюна за дюной, катила к горизонту волны песка Великая Пустыня.
Оська бросил рычаги, останавливая машину. Поерзал на огромном брезентовом мешке, перетянутом ремнями, который пришлось приспособить вместо водительского сиденья. Откинул броневой колпак. В лицо тут же пахнуло морозом, и внутренность кабины поросла толстым слоем инея.
Оська приложил к глазам бинокль и огляделся.
Вдали громоздился огромным пузырем вулкан Олимп, а над равниной Амазония танцевали в закатных лучах призрачные занавеси бледного полярного сияния.
Оська понял, что пришло время помирать. И лично он может начинать прощаться с жизнью прямо сейчас.
Потому что по возвращении в лагерь товарищ Фуркис все равно застрелит его из своего здоровенного маузера. Обвинит в саботаже и расстреляет, как врага революции.
От этой мысли Оське делалось особенно обидно. На него понадеялись, доверили ему судьбу всего предприятия — а он напортачил где-то при переводе. Никакого города в пустыне не оказалось, и надежды на спасение нет. Никто не будет им рад, никакая дипломатия не сработает, даром что на переговоры по радио ушли три года.
Оська, как единственный на свете человек, способный интуитивно, по интонационным намекам, угадывать мыслеречь марсиан, самолично указал на карте точку, в которой первопроходцам предстояло отыскать поселение местных и получить запас горючего для возвращения домой.
Сколько времени пришлось потратить, объясняя многоногим слизням принципы ракетного движения и устройство «Стрелы», Оське даже вспоминать не хотелось.
Зато теперь он был уверен, что наверняка сможет если не собрать ракету своими руками без помощи инженера Лося и его подручных, то уж точно сможет читать курс на кафедре тепловых двигателей и ракетостроения в Бауманке.
То есть — смог бы. Если бы удалось вернуться.
А теперь… Нет города — и прощай, горючее, прощай, «Стрела», прощай, родной дом…
И — здравствуй, Марс. Голый, холодный и безжизненный.
Словом, положение было — хоть плачь. Да куда там!
Последнюю каплю воды он вытряс из фляги в пересохший рот еще час назад. Тогда он умирал от жары в меховом коконе комбеза, и пот градом катил под маской обогатителя, разъедая кожу, словно и не пот был, а кислота муравьиная.
Оське, усталому сильнее некуда, примерещилась в тот час вдруг родная тайга на Ангаре, запах прогретой солнцем хвои, крепкий кисловатый дух растревоженного травинкой в мальчишеских руках муравейника на солнцепеке… Вспомнился стремительный, только успевай переставлять ноги, бег по крутому песчаному склону вниз, к воде, прохладной даже в самый жаркий день, и вкус ее, вкус, вкус…
Оська тогда едва не взвыл, а уж слезу-то пустил бы непременно, кабы не обезводился к тому времени вконец.
Теплозащита в треножнике была ни к черту. Как ни старались инженеры в КБ Лося, но особых успехов в ее улучшении не добились.
— Извини, Осип, но материалы не те, — разводил руками сам генеральный. — Чтобы добиться нормальной термоизоляции, сюда столько напихать придется, что для тебя самого места не останется. Там ночами-то, почитай, как в Арктике с Антарктикой, а днем не намного теплее. Так что, если тебя утешит, им у нас тоже несладко приходилось. От жары должны были изнывать.
— Я видел, Мстислав Сергеевич, — отвечал Оська. — Изнывали. Да так им и надо, тварям.
Мда. Это было давно. Сейчас Оське за те свои слова совестно. Потому что и времени прошло немало, и официальная позиция сменилась. Молодому государству в кольце врагов ох как нужна была дружеская рука! И пусть это даже и не рука вовсе, а слизистое щупальце.
А еще в ту пору появился в жизни Оськи Аыыргал. И непримиримость его за следующие годы куда-то улетучилась.
Но тогда резок был, да.
Лось в такие моменты словно выныривал на поверхность из непостижимых глубин собственного разума и внимательно смотрел на Оську.
— Прости, дорогой, все время забываю, — говорил потом Лось. Близорукими виноватыми глазами он при этом жалобно смотрел на Оську, словно извиняясь.
Сегодня, плавно качаясь в такт шагам трофейного планетохода, Оська трясся от холода и вспоминал те события едва ли не годичной уже давности с чувством умиления.
Гражданская война прокатилась по стране щетинистым колючим шаром, не пожалев ни одну семью — а у Оськи и семьи-то никакой не осталось с той далекой поры, как аккурат через год после революции свалилось с небес на его деревню огненное ядро. Кого не убило сразу, повысосали страшные ухающие твари, которые перешагивали деревья своими машинами.
Оська спасся невесть каким чудом — а потом жил еще полгода под самым боком у чужаков, едва не сойдя с ума от постоянного ужаса. Чем приходилось питаться, Оська сам себе поклялся никому и никогда не рассказывать.
Тогда-то его разум и изменился, и он, в ту пору восьмилетний, обнаружил однажды, что может понимать чертей-кровососов. Подгадав под их уход из укрепленного лагеря, выросшего на месте деревни, Оська пустился в бега. И носило его по необъятным просторам страны где пешком, а где и верхом, все смутные четыре года, пока не повстречал он в занесенном снегом Красноярске Николая Петровича Аввакумова. А по весне-лету отправился с ним и его броневой командой на отстрел марсианской сволочи, изрядно попортившей за эти годы нервы молодой республике.
Вторжением с Марса и Великой Мировой войной закончилась Викторианская эпоха. Лондон оправляется от последствий атомных бомбардировок, марсиане загнаны в резервации, наука сделала гигантский скачок вперед и никого не удивляют паромобили на улицах и аэробусы на атомном ходу в небе над лондонской Кровлей. не удивляет и падение ценности человеческой жизни. Новый мир, в котором приходится жить двум джентльменам ушедшей эпохи — Шерлоку Холмсу и д-ру Ватсону. Наступает новая эра — эра Мориарти.
«Кердан ковырялся на дальнем краю криоцветной делянки, когда в околопланетном пространстве Казареса финишировал пират… Чужой корабль сноровисто, в один выхлоп, оттормозился и лег на круговую орбиту, укрытый пологом маскировочного поля, невидимый для всех, но оттого не менее опасный. Если не знать, где искать, ни за что не найдешь».
Дань памяти и уважения мастерам старой, советской еще, школы. Архаика, ретроностальгия, стимпанк.
«Нет, ну вы представьте только — сотня марсианцев лежат, чудно так лежат, тремя розетками, голова к голове — и все мертвые! Когда такое ещё увидишь? И где, как не в Лондоне?».
Альтернативная история, построенная на основе миров Уэллса, Конан Дойля, Кристи, Уиндема, Берроуза и других писателей начала двадцатого века. Альтернативная физика, основанная на представлении о ней тех же писателей. Альтернативная биохимия.Вторжением с Марса и последовавшей за ним Великой Мировой войной закончилась эпоха викторианских джентльменов, когда убийство считалось величайшим преступлением, а точёные ножки столов обряжали в многослойные юбочки во избежание фривольных мыслей. Война закончилась, выжившие марсиане размещены в алиенских резервациях, с ними постепенно налаживаются дипломатические отношения.Лондон оправляется от последствий атомных бомбардировок, горожане привыкают жить рядом с двумя постоянно действующими вулканами, в глубине которых постепенно прожигают себе путь к центру Земли кайзеровские ядерные боеголовки — в этом весь ужас атомных бомб, однажды взорванные, они будут взрываться вечно.
Интернет вещей может показаться настоящим кошмаром… Ведь умный дом может стать ангелом-хранителем!
Будьте терпеливы к своей жизни. Ищите смысл в ежедневной рутине. Не пытайтесь перечить своему предпочтению стабильности. И именно тогда вы погрузитесь в этот кратковременный мир. Место, где мертво то будущее, к которому мы стремились, но есть то, что стало закономерным исходом. У всех есть выбор: приблизить необратимый конец или ждать его прихода.
Третья книга «Нашей доброй старой фантастики» дополняет первые две — «Под одним Солнцем» и «Создан, чтобы летать». К авторам, составившим цвет отечественной фантастики 1960—1980-х, в ней добавились новые имена: Георгий Шах, Олег Корабельников, Геннадий Прашкевич, Феликс Дымов, Владимир Пирожников и др. Сами по себе интересные, эти авторы добавили новых красок в общую палитру литературы. Но третья книга антологии не просто дополнительный том, она подводит некую символическую черту, это как бы водораздел между поколениями — поколением тех, кто начинал еще при Ефремове, и поколением новой волны, молодых на ту пору авторов, вышедших из «шинели» братьев Стругацких.
В архиве видного советского лисателя-фантаста Ильи Иосифовича Варшавского сохранилось несколько рассказов, неизвестных читателю. Один из них вы только что прочитали. В следующем году журнал опубликует рассказ И. Варшавского «Старший брат».
В очередной том «Библиотеки фантастики» вошли романы знаменитого английского писателя-фантаста Герберта Уэллса (1866—1946), созданные им на переломе двух веков: «Машина времени», «Человек-невидимка», «Война миров», «Пища богов».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.