«Красная капелла». Советская разведка против абвера и гестапо - [85]

Выполнение задания требовало от Адама выдержки и хладнокровия. Благодаря поручительству Кина в Центре надеялись, что он с ним справится. Однако прошло еще время, пока зашифрованные письма с диппочтой поступили в Стокгольм, и директор фирмы оформил документы на въезд в Германию. Только в июне 1942 года, спустя полгода после получения стокгольмской резидентурой соответствующего поручения, агент вылетел в Берлин. Солидный шведский коммерсант Адам благополучно прошел таможенный досмотр и устроился в пансионате. В соответствии с местными правилами он зарегистрировался в берлинской полиции как иностранец. Закончив официальные дела, он приступил к выполнению задания резидентуры.

Возможно, из-за недостаточно четкого инструктажа Адам выполнил поручение не совсем точно. Не исключено, что это могло произойти и по его забывчивости.

В отчете Кина о поездке агента в Берлин ничего не говорится о том, как прошла его встреча с Идой, да и состоялась ли она вообще. Контакт с Бергом осуществился не совсем по намеченному плану. Передавая ответное зашифрованное письмо, Берг, опытный и давний агент, неожиданно пустился в пространные рассуждения с незнакомым ему человеком. По словам радиста, в полученном им из Стокгольма письме было написано очень мало и отсутствовали конкретные задания. По своей инициативе он сообщил курьеру, что не хватает радиодеталей, чтобы наладить радиосвязь. Со своей стороны, Адам предложил через свою фирму помочь в приобретении недостающих запчастей. Берг, по-видимому, растерялся и перевел разговор на другую тему. Он заявил, что хотел бы переменить квартиру и поселиться в новом районе. На прежнем месте не было электричества.Агент отсоветовал Бергу делать это, так как в этом случае друзья не смогут его отыскать. Договорился о продолжении контактов через курьера, но о подробностях речи не было. Никаких денег, как предусматривалось, Адам радисту не передал, а 500 марок, обернутых в бумагу и помещенных в бутылку, закопал в парке Тиргартен, запомнив месторасположение тайника.

В расшифрованном письме Берг сообщал, что у него кончились анодные батарейки, а радист Кляйн безуспешно вызывает Москву.

Фитин направил начальнику Разведупра Панфилову отчет о поездке агента в Берлин и полученную от подпольщика более чем лаконичную записку.

Последствия визита Адама в Берлин неожиданно и тяжело отозвались осенью 1942 года. В телеграмме, адресованной Кину и подписанной Берией, сообщалось, что агент стокгольмской резидентуры Адам оказался провокатором. Явки, которые давались ему при посещении Берлина, провалены, а наши друзья — Ида, Берг и Кляйн — арестованы. Кину рекомендовалось принять меры по локализации провала, а также поручить агенту во время очередного посещения Берлина закопать в пригодном для этого месте 500—1000 марок, предназначенных «для серьезного дела».

Адаму надлежало также встретиться с агентом внешней разведки Черновым — Леопольдом Гесселем по паролю «Привет от Ивана Яковлевича» и получить устную информацию, которой он располагал. Гессель подозревался как агент-двойник. В разговоре с ним директору фирмы необходимо дать понять, что все те, с кем он до этого виделся в Берлине, «люди малозначительные и имеют для разведки второстепенное значение».

С тяжелым сердцем Кин встретился с Адамом и объяснил ему новое задание, которое агент брался выполнить в ближайшее время. Агент не скрывал, что ему по душе то, что не надо перевозить шифрованных записок и писем. Он только выразил сомнение, достанет ли 3000 немецких марок, нужных для дела, не привлекая к этому внимания и не вызывая ни у кого подозрений. После беседы со шведским бизнесменом Кин вернулся в резидентуру окончательно расстроенным.

—   Что хочешь, Зоенька, — сказал он жене и своему заместителю, — не верю, что Адам провокатор. Посылать невинного человека на верную гибель в лапы гестапо, которое наверняка будет за ним следить, совесть не позволяет!

—    Борис, а как же указание Берии?! Пойти против — лучше об этом не думать. Но и брать грех на душу еще тяжелее.

Долго думали супруги Рыбкины о долге, чести и совести, ответственности за гибель невинных людей. На следующий день Кин отправил Берии шифротелеграмму.

«Москва

Совершенно секретно

товарищу Павлу

В связи с полученными от вас указаниями и уже предпринятыми резидентурой шагами по их частичной реализации считаем необходимым высказать свои дополнительные соображения на этот счет.

Резидентура не может поручиться за то, что Адам не является провокатором. В то же время, анализируя его поведение, отношения с нами, мы не находим достаточных оснований, чтобы считать его в действительности таковым.

Полагаем, что выполнение Адамом предложенного Центром задания по локализации провала берлинской группы и по проверке самого агента может только выявить его роль во всем этом деле. Если Адам не провокатор, то во время посещения Германии он, несомненно, будет арестован, и нет никакой уверенности в том, что он сможет выдержать допросы в гестапо. Арест Адама в Германии только усложнил бы и без того тяжелое положение Берга, а не отвлек от него и других внимание германской контрразведки.