Красная дюжина. Крах СССР: они были против - [10]

— Горбачев ценил вашу преданность?

— Я долго не мог разобраться в его отношении ко мне. Скажем, в один из дней он огорошил меня предложением стать председателем… Гостелерадио СССР, сменить в этой должности Михаила Ненашева. У меня прямо челюсть отвисла. Я тогда заявил, что, если кого-то не устраивает моя работа в Политбюро, пусть мне об этом открыто скажут, я готов уйти. Но соваться на телевидение… Я же прекрасно понимал, что буду там чужим, что меня не примут, и в результате придется меня из «Останкино» на бронетранспортере эвакуировать. Про БТР я в шутку загнул…

Горбачев мои возражения не принимал, твердил: «Это самый важный участок, ты там нужен». Я убеждал, что с таким же успехом можно направить меня руководить Центром подготовки космонавтов. Нельзя человека в кожанке посылать туда, где необходим классный специалист.

В общем, наш разговор закончился ничем, каждый при своем остался. Договорились еще подумать. Я очень расстроился, вернулся в свой кабинет, хожу из угла в угол, психую. Вечером — звонок от Горбачева: «Не нервничай. Вопрос снимается».

Я продолжаю работать в Политбюро. Но вскоре следует очередной заход. Второй этап съезда Российской компартии. Михаил Сергеевич вызывает меня к себе и заявляет: «Будешь первым секретарем ЦК КП России вместо Ивана Полозкова». Ничего себе шараханья! Одно из двух: или у человека совершенно не осталось под рукой кадров, или же ему нужно срочно избавиться от меня.

Больше было похоже, что верна первая причина — от Горбачева к тому моменту переметнулись на сторону Ельцина или просто отошли Шеварднадзе, Яковлев, Бакатин. Но в любом случае дергаться я не люблю. Если уж взялся тянуть лямку, то… Кроме того, я считал, что момент для смены Ивана Кузьмича выбран нё самый лучший. Бедного Полозкова исполосовали вдоль и поперек. Если бы мы его заменили, то фактически признали бы свое поражение перед теми силами, которые давно уже требовали отставки первого секретаря. Надо было выждать хотя бы месяц, а потом уж менять Полозкова. В этом случае инициатива как бы оставалась на нашей стороне.

Я привел Горбачеву все эти доводы. Он даже рассердился: «Не капризничай, как принцесса на горошине! Это задание партии, будь любезен подчиниться». Я не уступаю: «Нет, Михаил Сергеевич, собирай Политбюро, будем советоваться». А мы уже все обсудили, следует ответ. Ни хрена себе! Меня женят и даже в известность об этом не ставят! Тут уж я не сдержался и свой норов проявил, поступив, возможно, даже не очень хорошо по отношению к генсеку, ибо субординацию нарушил. Словом, я решил апеллировать непосредственно к первым секретарям обкомов, им объяснить свою позицию. Во время перерыва между заседаниями съезда мне удалось со многими переговорить, поэтому, когда началось совещание руководителей делегаций по кандидатуре первого секретаря, никто предложение Горбачева об отставке Полозкова не поддержал. Обо мне просто речь не шла.

НАС ВЫБИРАЮТ, МЫ ВЫБИРАЕМ

— В очередной раз Горбачев попытался выдвинуть вас в декабре 90-го — теперь уже в вице-президенты, ведь так? И здесь вы согласились…

— А вы знаете, что он даже не предупредил меня заранее? У меня не было времени обдумать все, платформу сформулировать.

— Инициатива Михаила Сергеевича стала для вас полным сюрпризом?

— Именно так. Свою фамилию я услышал, сидя в зале съезда. В этой ситуации как-то. неудобно было отказываться, отнекиваться. Ничего не оставалось, как подниматься на трибуну и что-то говорить.

— Ну а позже вы спрашивали, почему вам было отдано предпочтение?

— Спрашивал, но Михаил Сергеевич не стал распространяться на эту тему, ограничившись фразой: «Не твое дело. Ты нужен мне здесь. Работай».

— Это вся аргументация?

— Произносились еще слова о моем опыте, универсальных связях, высоком международном авторитете.

— Тогда на съезде нардепов голосование пришлось проводить дважды. В первом туре вы не набрали необходимого количества голосов депутатов. После второго ходили упорные слухи о подтасовке результатов выборов. Вы ведь знаете об этом?

— О чем, о подтасовке? Признаться, я совершенно подобным не интересовался ни тогда, ни теперь. Я вообще на те выборы прореагировал очень индифферентно.

Мне жена сразу сказала: ты совершаешь глупость с этим вице-президентством. Меня многие уговаривали не привязывать себя к человеку, политическая карьера которого катилась к закату. Характер не позволил мне отказаться, хотя я уже тогда все понимал, и от этого настроение было неважнецкое. Я видел, что своим отказом поставлю Горбачева в очень трудное положение, поскольку второй кандидатуры у него не имелось. Я вынужден был согласиться.

— Какие слова сказал вам президент после вашего избрания?

— Несколько раз повторил, что впереди огромная работа, что страна рушится и необходимо остановить падение в пропасть.

Горбачев почти сразу переложил на меня межнациональные проблемы, социальные вопросы. Первая же моя командировка в ранге вице-президента была в Кузбасс, к шахтерам. Постоянно в зоне моего внимания находились Нагорный Карабах, Южная Осетия… Я добывал медикаменты, продукты питания для городов. и регионов, подобно диспетчеру, следил за прохождением составов с народнохозяйственными грузами, просил Назарбаева подкинуть зерно в Кемерово, а кемеровчан — отправить уголек в Казахстан…