Краски. История макияжа - [14]
Для отбеливания лица возьми змеиный корень и корень аронника. Столки их в ступке с животным салом и смешай с теплой водой и процеди через тонкую ткань. А потом хорошо перемешай и оставь все это в покое на ночь. А утром аккуратно удали воду и залей водой свежей; лучше всего тут подойдет вода, сделанная из жимолости, или же вода из розы. Так надо делать пять дней. Это делается для того, чтобы снизить агрессивные свойства растений, дабы они не привели к ранам на лице. На шестой день, слив воду, выставь смесь на солнце и дай высохнуть, а потом возьми три части белого свинца и одну часть камфары и по одной драхме буры и гуммиарабика. Буру мы разведем в розовой воде, растирая пальцами. Все это смешаем с розовой водой. Заметь, что когда понадобится тебе отбелить лицо, возьми этой смеси размером с фасолину и смешай с холодной водой и, растирая в ладонях, намажь обеими руками на лицо, но перед этим лицо надо помыть водой с мылом. Потом сбрызгиваем лицо холодной водой и кладем сверху тончайшую ткань, и делать так надо или утром, или вечером. И заметь, что длится это три или четыре дня[47].
Лола Монтес была в первых рядах борцов XIX века за менее вредные, более мягкие и натуральные ингредиенты в косметических средствах.
Вся эпоха Возрождения – от темных веков до «золотого века» ее расцвета – пронизана любовью к белой коже как к символу красоты. Идеализированные женские образы (созданные, надо заметить, художниками-мужчинами) в живописи, фресках и скульптуре могут многое рассказать об идеалах красоты той эпохи. Дамы с европейских картин этого времени отличаются пышнотелостью, кожей цвета слоновой кости, красными губами и залитыми румянцем щеками – что в реальной жизни явно создавалось при помощи косметики, хотя мы помним, что присутствие следов макияжа на лице не поощрялось. В придачу к вездесущим свинцовой пасте, мышьяку и ртути для разглаживания кожи использовался яичный белок, поверх которого наносили отбеливающие пасты для получения тональной основы с лаковым эффектом.
Несмотря на предупреждения врачей об опасности некоторых ингредиентов и невзирая на то, что Церковь Англии считала косметику происками дьявола, женщины продолжали мечтать о «девственной белизне» кожи и наносили смертельно опасную свинцовую церуссу на лицо и область декольте, что вызывало довольно неприятные побочные эффекты:
«Церусса, или белый свинец, который женщины используют, чтобы красить свою кожу, был, вне всякого сомнения, послан дьяволом, заклятым врагом всего естественного, чтобы превратить человеческое существо, изначально прекрасное, в нечто уродливое, гнусное и омерзительное… с их щек можно легко срезать пласты подобно творогу или сыру»[48].
«Церусса, или белый свинец, который женщины применяют для улучшения цвета лица, изготовляется из смеси свинца и уксуса, которая известна мощным иссушивающим действием; именно ей пользуются хирурги для осушения мокнущих ран»[49].
Джованни Ломаццо далее описывает женщин, которые пользуются церуссой, как «быстро увядающих и седеющих». Не самый желанный результат – и точно не тот, на который они рассчитывали. Не исключено, что были и другие побочные эффекты. Например, вполне вероятно, что высокий лоб стал таким невероятно модным именно потому, что свинцовая краска приводила к выпадению волос и образованию проплешин. Очень может быть, что оставшиеся неприглядные клочки растительности дамы были вынуждены просто-напросто сбривать или выщипывать, и в результате линия роста волос отодвигалась все дальше. Но, несмотря на все эти недостатки, к 1685 году наслаивали на лицо белую свинцовую краску почти все аристократки (и аристократы).
Мода на накрашенное фарфоровое лицо сохранялась вплоть до эпохи Реставрации в Англии и революции во Франции. Однако бледная кожа надолго оставалась главной целью и ориентиром красоты – по причинам, связанным с социальным положением и классовой принадлежностью. Целомудренным респектабельным дамам полагалось защищать лицо от солнечных лучей зонтиком; любые физические нагрузки были противопоказаны – слишком великое усилие для «хрупких» дам. Появиться на публике с заметным макияжем на лице считалось неприемлемым, поэтому самые сильные (и ядовитые) отбеливатели потеряли популярность. Вместо этого начали применять порошок оксида цинка: он придавал искомую белизну, но выглядел более естественно. Для вечерних выходов дамы любили наносить на лицо пудры лавандового и голубого цвета: в теплом свете свечей и масляных ламп они придавали лицам сияющую бледность. На вершине моды был макияж, который нельзя было увидеть. Бушевавший тогда туберкулез странным образом захватил воображение художников и писателей, что привело к особому (и малопонятному в наше время) благоговению перед «чахоточной красотой».
