Красавица с характером - [23]

К его удивлению, Эмбер послушно кивнула.

– Приду к тебе до полуночи, – сказал он, приподняв ее подбородок и глядя в изумрудные глаза. – До этого у тебя будет время подумать. Если по какой-либо причине передумаешь, я приму твой отказ, и мы забудем сегодняшний разговор. Нет возражений?

– Нет, Коннел.

Наклонившись к ее уху, он прошептал:

– Признаться, ума не приложу, как вести себя с непривычно покладистой Эмбер.

– Значит, предпочитаешь непокорность?

– Готов посвятить тебя в свои предпочтения в мельчайших деталях, когда мы останемся одни. К сожалению, мое тело имеет неудобную, но предсказуемую привычку реагировать на некоторые обстоятельства. Когда ты в моих объятиях, возникает непреодолимое желание сорвать с тебя платье. Боюсь, гости будут шокированы, согласна?

Эмбер покачала головой, и, к его удивлению, ее щеки заметно порозовели, отчего вожделение только усилилось.

– Поднимайся наверх и жди меня, – поторопил он. – Чем скорее закончится вечер, тем скорее сможем начать.

Глава 7

Услышав легкий щелчок, Эмбер повернула голову. На пороге спальни стоял Коннел. Падающий из коридора свет подсвечивал со спины мощный силуэт, придавая фигуре монументальность. Однако Коннел быстро закрыл дверь и направился прямо к ней. Наклонившись, он произнес тихим голосом, в котором слышалась сталь:

– Передумала?

Эмбер покачала головой. По правде говоря, сидя на подоконнике в ожидании Коннела, она сомневалась, что приняла правильное решение, согласившись на секс без взаимной любви. Как велел Коннел, она не стала раздеваться. Чувствуя себя как ягненок, предназначенный на заклание, она глядела на усыпанное звездами небо и яркий полумесяц. Однако душевное смятение не шло ни в какое сравнение с будоражащим кровь сексуальным возбуждением.

– Нет, – пробормотала она, – не передумала.

Коннел перевел дыхание, которое непроизвольно сдерживал, дожидаясь ее ответа. Ему казалось, что он предпочел бы получить отказ. Его мучило чувство вины с той секунды, как она покинула его в бальном зале, удаляясь в воздушном шифоновом платье, словно в облаке. Даже в эту минуту внутренний голос убеждал уйти, пока не поздно.

– Я обещал твоему отцу наставить тебя на путь истинный.

Она взглянула ему в лицо:

– Ты сделал это, сам знаешь. Сегодня впервые я поверила в свои силы и в то, что у меня все получится. Ты дал мне шанс. Несколько недель назад мне бы и в голову не пришло попробовать, но теперь передо мной открылись возможности. Я взрослая женщина, а не ребенок, так обходись со мной как со взрослой. Мой отец тут ни при чем.

Пораженный уверенным голосом, Коннел чувствовал, как тают последние сомнения. Он взял ее за руку, помогая подняться. В лунном свете кожа Эмбер казалась такой же бледной, как ее платье, а черные волосы резким контрастом разметались по плечам. Она похожа на колдунью, думал Коннел. Может, так и есть? Она способна увлечь его волшебной мечтой. Коннел твердо сжал челюсти, решив, что сразу должен обозначить допустимые границы отношений. Главное, чтобы у Эмбер не возникло иллюзий по поводу будущего.

– Давай сразу обговорим условия, чтобы избежать претензий, – резко заявил он.

– Претензий? – не поняла Эмбер.

– Именно так. Уверен, что моральные принципы привыкшей к ночной жизни женщины допускают отношения, которые ограничатся одной ночью. На всякий случай уточню: одна ночь, отличный секс, никакого продолжения. – Он поднял брови. – Есть возражения?

– С моей стороны нет, – ответила Эмбер с вызовом, к которому он уже привык, хотя на секунду в ее глазах промелькнула тень. – Чего же мы ждем?

С бьющимся сердцем Коннел расстегнул молнию платья и слегка потянул. Воздушный шелк с шорохом соскользнул к ногам Эмбер. Она стояла перед ним в серебристых туфлях на высоком каблуке и в нижнем белье. Коннел нахмурился, потому что белье никак не соответствовало имиджу соблазнительницы: белый бюстгальтер спортивного покроя, трикотажные трусики – тема множества вульгарных шуток. Все это не вязалось с характером женщины, откровенно прошептавшей во время танца, что хочет заниматься с ним сексом.

Возможно, Эмбер уловила его колебания, потому что завела руки за спину и расстегнула застежку небрежным движением, словно переодевалась на пляже. При виде обнаженной груди Коннел замер: его охватило непреодолимое желание. Перед ним возник предмет эротических фантазий – пышные упругие холмики с круглыми розовыми сосками? Наверняка Эмбер знала об этом. Со стоном он сжал ее в объятиях и, откинув со лба пышные кудри, впился в приоткрывшиеся губы. Коннел целовал ее, пока Эмбер не начала таять, нетерпеливо ерзая в его руках. Огромные глаза на бледном лице были затуманены страстью. Но разве он сам не сгорал от страсти?

– Ты самая непредсказуемая женщина на свете, Эмбер Картер, – хрипло пробормотал он, осторожно сжимая пальцами набухший сосок, слушая, как она постанывает от удовольствия.

Приоткрыв отяжелевшие веки, она спросила:

– По-твоему, это хорошо или плохо?

– Пока не могу решить, но не перестаю удивляться. – Он быстро провел губами по ее губам. – Как только мне начинает казаться, что разгадал тебя, ты поворачиваешься неожиданной стороной.