Краплёная масть - [9]
Аскерон перечитал сообщение ещё раз и подумал, что заказ есть заказ, а его работа как раз в том и состоит, чтобы доставлять чужие вести. Правда, оставалось неясно, как найти этого «Тилешко», но сумма, уплаченная за доставку, выделялась королевской щедростью, поэтому Аскерон решил не мешкая отправиться на поиски адресата.
Вестник не стал копаться на своей кухне, а посетил булочную соседа, где позавтракал, как пообедал, и ушёл в город, чтобы собрать попутные письма.
Репликация вторая. Аэлло
Кузница стояла недалеко от берега, и такое её расположение весьма нравилось Вакко. Кузнецом он стал из пелёнок, а точнее в возрасте трёх лет, когда он, одетый только в одну рубашку, носился по улице без штанов. В один из прекрасных летних дней маленький Вакко увидел на центральной площади деревни повозку, к которой привязали выпряженного коня, а рядом загорелый мужчина разводил небольшой, но яркий костёр, подбрасывая туда черные камни.
Больше всего Вакко поразила раскалённая железка, которую мужчина вытащил из костра, положил на большую железку и принялся долбить по ней молотком, рассыпая вокруг искры. К своему удивлению Вакко увидел, как раскалённый металл приобрёл форму маленького топорика.
— Нравится? — блестя черными глазами, спросил мужчина и Вакко выдохнул из себя: — Да!
Кузнец пробыл несколько дней в деревне, поправляя сельский инвентарь, делая ножи, лопаты и всякую железную мелочь. Вакко, только проснувшись, живо схватывался кусок макухи и мчался на площадь, наблюдая за волшебными руками кузнеца. Тот, улыбаясь, снисходительно давал юному помощнику подержаться за инструменты и, даже, расплескать какую-то железную мелочь.
Когда кузнец уезжал, то вручил Вакко небольшой молоток и такую же малую наковальню.
— Держи на память, — сказал ему кузнец и, улыбаясь, добавил, глядя на бесштанного Вакко: — Чтобы быть кузнецом, нужно иметь кожаный фартук.
С той поры Вакко оглашал окрестности дома металлическим стуком, и данное занятие сына не понравилось его отцу, давившему масло из семян. Воспитание сына закончилось тем, что он убрался подальше от отцовского дома и устроился на берегу реки Ронни.
Когда Вакко подрос, то надежда отца выучить его на маслодела угасла полностью, тем более что сын давно добывал пропитание сам, мастеря из железа всё, что ни закажут.
Собственно здесь, в кузнице на берегу, одним прекрасным днём стало ослепительно светло, так как в ней появилось прелестное лицо девушки, краше которого Вакко не видел. Ослеплённый её красотой юный кузнец не слышал слов мужчины, сопровождающего девушку, и тот подумал, что рассказы о деревенских дураках не сказки, а чистая правда.
Дело в том, что мужчину, зашедшего в кузницу Вакко, звали Багила, который являлся не кем иным, как королём данного королевства, именуемого Аморазон. А ослепительная девушка приходилась ему дочерью, которую он называл Мави. Зашли они в кузницу Вакко, чтобы подковать лошадей, так как его рекомендовали все поселяне.
Король повторил просьбу и Вакко очнулся от наваждения, принимаясь за работу. Король спустился к берегу, осматривая берега реки, а его дочь наблюдала за кузнецом, который, несмотря на покрытое неожиданным румянцем лицо, большим рашпилем ловко очистил копыто коня и приколотил новые подковы.
Больше всего Вакко смущало то, что у девушки на голове торчала огромная зелёная лягушка, которая, прикрыв глаза, дремала, ничуть не страшась высоты. Не выдержав, Вакко напряженно спросил: — Ты всегда её носишь?
— Да, — ответила девушка, и данное обстоятельство очень огорчило Вакко.
— Ты не бойся, она добрая, — успокоила его Мави и предложила: — Можешь её погладить.
Нельзя сказать, чтобы Вакко горел желанием гладить лягушку, но слова девушки для него звучали, как приказ, и он протянул руку в направлении зелёного создания, намереваясь произвести ритуал знакомства. Не успел Вакко дотронуться до шишковатой зелёной шкуры, как подлая тварь открыла глаз и вперилась в кузнеца взглядом.
— Я потом поглажу, — сообщил Вакко, и лягушка одобрила его намерения, снова закрывая глаза. Вероятно, данная особь позволяла себя гладить только хозяйке. Король остался весьма довольный работой и бросил Вакко несколько зелёных монет, а его дочь, садясь на лошадь, тихо спросила у кузнеца:
— Ты не будешь против того, если я навещу твою кузницу.
Вакко подставил ладони под ногу девушки и чуть не перебросил её через лошадь. Покраснев, он промычал: «Я не против», — а девушка захихикала и помчалась на коне впереди отца. Растерянный Вакко стоял возле кузницы и молчал, а на его измазанном гарью лице блуждала дурацкая улыбка.
Подставив лицо под встречный ветер, Маурасави, а именно так звали Мави полным именем, стояла на спине рыбы треш, которая рассекала волны реки Ронни. Голубого цвета лёгкое платье до колен, перехваченное на поясе чёрным шнуром, трепыхалось на ветру, точно флаг. На её голове, вцепившись в короткие чёрные волосы девушки своими лапами, сидела большая зелёная лягушка, которая ловила ртом воздух, раздувая щёки.
Рыба треш послушно поворачивала то вправо, то влево, стоило Мави переставить ступни своих ног. Треш не отличались особым умом от остальных рыб, и только благодаря усердию и упорству девушки бесконечные тренировки достигли своей цели – рыба чувствовала ноги своей наездницы и поворачивала в нужную сторону.
