Крах Титанов - [115]
Банкиры с Уолл-стрит разобьются на несколько групп: одни сфокусируются на финансовом положении банка, а другие начнут изучать риски для каждого банка, связанные с банкротством Lehman Brothers
Тейн приехал в Федеральный резервный банк около 8 утра, где встретился с Краусом и Питом Келли. Гайтнер повторил свое вчерашнее выступление о том, что федеральное правительство не станет оплачивать долги Lehman Brothers и что план спасения должны будут разработать присутствующие в этой комнате. После завершения встречи в пятницу вечером Краус разговаривал с Дэном Джестером, бывшим коллегой по Goldman Sachs, который работал под началом Полсона в казначействе. Он полагал, что банкиры с Уолл-стрит разобьются на несколько групп: одни сфокусируются на финансовом положении банка, а другие начнут изучать риски для каждого банка, связанные с банкротством Lehman Brothers.
Тем утром Гайтнер и Полсон разделили присутствовавших на несколько групп, как Краус и предполагал. Тейна, чье участие в спасении Long Term Capital Management десять лет назад позволило ему приобрести достаточный для таких операций опыт, вошел в группу, отвечавшую за расчет структуры выплат для оплаты долгов Lehman Brothers. Другая группа, в которую входили команды Goldman Sachs и Credit Suisse, занималась расчетами размеров убытков Lehman Brothers.
Едва только группы приступили к работе, как в 8:30 Флеминг снова позвонил Тейну.
– Вам надо позвонить Льюису, – сказал он.
– Мы уже об этом поговорили.
– Вы должны это сделать.
– Ты начинаешь действовать мне на нервы!
– Это, скорее всего, снова случится на выходных, – резко ответил Флеминг.
Звонок прервался. Флеминг ходил по дому взад и вперед. Так как он был тренером команды своего сына по европейскому футболу, то скоро ему надо было отправляться на игру. Нет, ни в коем случае. Он попросил другого родителя подменить его на футбольном поле. Флеминг позвонил Херлихи и сказал, что он все еще обрабатывает Тейна и надеется, что его руководитель скоро созреет. Голос Херлихи звучал грубо, так, будто он уже терял терпение. Но адвокат не стал делать окончательных заявлений типа «Не трудитесь больше», что Флеминг воспринял, как подтверждение того, что сделка с Lehman Brothers еще не состоялась. И это было хорошо.
В 9:15 Флеминг снова позвонил Тейну. На это раз у него появились кое-какие шансы на успех. Тейн ответил, что он может быть заинтересован в обсуждении общих вопросов, хотя звучало это так, будто ответ должен был скорее избавить его от Флеминга, чем выразить согласие на участие в какой-либо сделке. Флеминг сразу же перезвонил Херлихи, чтобы сообщить ему эту новость, но Херлихи не интересовала «возможность» или «обсуждение общих вопросов». Ему нужна была реальная встреча, поэтому они с Флемингом условились на 2:30.
Прежде чем закончить разговор, Херлихи, который также приехал в банк ФРС с главным переговорщиком Льюиса Грегом Керлом и финансовым директором BofA Джо Прайсом, сказал, что Тейн должен сам позвонить Льюису, чтобы встреча состоялась. Херлихи и компания находились в том же здании, что и Тейн, но были в другой части этой огромной крепости. Флеминг не знал о том, что они прибыли в банк, чтобы сообщить лично Полсону, что без помощи со стороны государства Bank of America не будет заинтересован в заключении сделки с Lehman Brothers.
– Грег, я уже это проходил, – сказал Херлихи, – надо, чтобы Джон сам позвонил.
Хитон был среди тех сотрудников финансового отдела Merrill Lynch, которые, как и Чаи, полагали, что компания не имеет шансов в свете краха Lehman Brothers
Эрик Хитон проводил тренировку команды своего сына по футболу, всего в нескольких милях от того места, где жил Флеминг. Вскоре после 9:30 зазвонил его телефон – это был Флеминг. Хитон был среди тех сотрудников финансового отдела Merrill Lynch, которые, как и Чаи, полагали, что компания не имеет шансов в свете краха Lehman Brothers. Они с Флемингом несколько раз разговаривали о том, как важно усадить Тейна за стол переговоров с Льюисом. Кроме того, Флеминг звонил Хитону в 6 утра, когда готовился к разговору с Тейном. На этот раз сопредседатель сказал ему, что назначил встречу Тейна с Льюисом на 2:30 и что Хитон и другие ключевые фигуры должны быть готовы действовать. Хитон передал футбольные дела жене, а сам пошел домой переодеться. Пока он переодевался, снова зазвонил телефон. На этот раз звонил Нельсон Чаи.
– Готов поспорить, что ты уже об этом слышал, – сказал Чаи, – но дело сдвинулось. Нужно, чтобы все приехали в офис. Но это нельзя обсуждать в открытую.
Флеминг снова позвонил Тейну и на этот раз настоял, чтобы тот сам позвонил Льюису.
– Зачем? – спросил Тейн, рассерженный тем, что ему пришлось согласиться на встречу, назначенную на 2:30, а теперь он еще должен был сам звонить Льюису.
– Он хочет услышать это от вас! – сказал Флеминг. – Не важно, что вы скажете. Просто позвоните ему и скажите, что в Нью-Йорке хорошая погода. Но вам придется ему позвонить. Он приедет только, если услышит вас.
– Я этого не хочу, – ответил Тейн, – мы лишимся тактического преимущества.
– Вы, наверное, шутите? – едва сдержался Флеминг. – Эти парни будут нашими партнерами. О каком «тактическом преимуществе» вы говорите?
Авторы обратились к личности экс-президента Ирака Саддама Хусейна не случайно. Подобно другому видному деятелю арабского мира — египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру, он бросил вызов Соединенным Штатам. Но если Насер — это уже история, хотя и близкая, то Хусейн — неотъемлемая фигура современной политической истории, один из стратегов XX века. Перед читателем Саддам предстанет как человек, стремящийся к власти, находящийся на вершине власти и потерявший её. Вы узнаете о неизвестных и малоизвестных моментах его биографии, о методах руководства, характере, личной жизни.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.