Крах тирана - [10]

– Созвездие счастливой звезды мы видим очень высоко, и по всем признакам мы думаем, что Надир владеет полным счастьем и покорит Индию. Но, если нас отпустят, мы поедем на острова Кабунус, которые являются местом произрастания чудодейственных деревьев и трав. Там есть трава, на которой мы будем колдовать, и получится так, что Надир разгневается на жителей Персии и все население той страны перебьет и ограбит и в конце концов будет убит одним из жителей той страны.

Успокоенный подобными заверениями и прибытием войск из разных концов Индии, Мухаммад-шах раскинул под Карналом свой огромный лагерь в ожидании обреченного Надира. Могол развлекался скачками, игрой в чоуган – конное поло, стрельбой в цель, метанием дротиков, боями верблюдов, музыкой и песнями и даже танцами дрессированных слонов и обезьян.

Но чудотворцы не сумели остановить Надир-шаха. А разногласия воинских предводителей привели к тому, что они недооценили воинские дарования Надира, поддались на его уловки и в результате потерпели постыдное поражение.

Кандагар Надир взял измором и долгой бомбардировкой, прежде опустошив все кругом и переселив жителей в глубь Персии, а их плодородные земли раздав верным сподвижникам и их племенам. Проход через Хайберское ущелье и его укрепления, занятые Насар-ханом, знаменитым военачальником Мухаммад-шаха, Надир обошел ночью по горным тропам. Ударом в тыл он обратил индийских воинов в бегство, а самого полководца взял в плен.

Другие полководцы тоже не смогли остановить продвижение Надира, который переправился через Инд по понтонному мосту, сооруженному на лодках, и разграбил Лахор.

Надеясь откупиться от Надир-шаха, устрашенный Мухаммад-шах послал ему двух слонов, груженных драгоценностями и золотом. Но завоевателю этого было слишком мало. Неожиданно скоро он оказался у ставки самого Мухаммад-шаха под Карналом, где стояла трехсот тысячная индийская армия с бездарными командирами. Захватывая обозы, устраивая ложные отступления, применяя засады и прочие военные хитрости, Надир довел армию Мухаммад-шаха до смятения и паники, головы нескольких военачальников отрубил и насадил на копья, а затем установил блокаду вокруг лагеря правителя и в конце концов вынудил его просить мира. Мухаммад-шаху пришлось лично прибыть в ставку Надира и признать свое поражение. Надир-шах милостиво сохранил за своим новым вассалом видимость власти над Индией, но отобрал артиллерию, боевых слонов, конницу, верблюдов и огромный обоз, а индийскую армию велел распустить. Взамен Мухаммад-шах обещал прекратить сопротивление и отдать победителю несметные сокровища своей казны. После этого Надир отпустил Мухаммад-шаха, чтобы он ожидал в столице Индии прибытия нового владыки.

В честь победы Надир-шаха над грозным противником была сотворена молитва. К ставке падишаха начали прибывать его победоносные отряды, бросая на землю отрубленные головы врагов, пока из них не образовался высокий холм.

Вместе с Мухаммад-шахом были отправлены люди из свиты Надир-шаха. Им надлежало убедиться в исполнении договоренностей, оценить сокровища казны и проследить за тем, чтобы ничего не пропало. Среди последних были русский резидент при дворе Надир-шаха Иван Калушкин и француз Сен-Жермен, которого одни считали шпионом короля, а другие – магом и чародеем, умеющим делать золото и драгоценные камни почти из ничего. В той же компании был послан и ишик-акаси – церемониймейстер шахского двора, чтобы устроить все так, как это будет приятно Надир-шаху.

Наконец, курьеры – чапары известили о том, что кортеж Надир-шаха приближается к городу. И Мухаммад-шах, проведший ночь в своем великолепном гареме, ища у жен сочувствия и облегчения охватившей его тревоги, отправился встречать своего победителя. На прощание он горстями раздавал обитательницам гарема драгоценные камни, советуя спрятать их в укромных местах. Садясь на коня, Мухаммад-шах горько сожалел о том, что напрасно копил несметные сокровища, на которые мог бы купить всю армию Надира вместе с ее предводителем, а теперь вынужден отдать все это без всякой пользы.

Правитель Индии, у которого уже не было прежней власти, ехал навстречу судьбе и старался не смотреть на своих подданных, стоявших вдоль его пути живым коридором. Даже его свита, не говоря уже о телохранителях и простых жителях города, прежде не смевших поднять глаз на великого владыку, смотрели на него с молчаливым укором. Несчастный Мухаммад-шах надеялся на сочувствие тех, кого раньше даже не замечал, как пыль у дороги. Лишь в редкие дни он садился у окна своего дворца, чтобы выслушать прошения или раздать подарки, демонстрируя щедрость и заботу о подданных своей блистательной державы. Но ни понимания, ни прощения Мухаммад-шах не находил. Да и были ли они теперь его подданными, эти угрюмые и растерянные люди? И кому было дело до несчастного падишаха, когда на беззащитный город вот-вот хлынут ненасытные, жадные до богатой добычи завоеватели?

Мухаммад-шаху казалось, что даже пустые окна, которые раньше при его выездах украшались гирляндами цветов и яркими расписными тканями, и те с презрением взирали на нерадивого наследника былого могущества.