Крах Мартофана - [2]

Любой другой разведчик смирился бы с неудачей, но не таков Мартофан! Неудачи его только раззадоривали и заставляли острее мыслить — вот почему в конечном итоге каждая его миссия имела успех. Он мгновенно додумался до поистине гениальной идеи: нужно принять какую-то заурядную внешность, лучше всего, списать её с натуры. Тогда, не привлекая к себе излишнего внимания, сам он сможет потихоньку изучать землян и приспосабливаться к их поведению. Да, пожалуй, ошибка была именно в этом: он избрал для начала слишком активную позицию. Ну, что ж, он начнёт заново. В это время поезд как раз тронулся, и Мартофан буквально впился взглядом в одного мужчину на перроне, который явно оставался здесь. Значит, в поезде его не будет. В мгновение ока все, даже мельчайшие детали его внешности были внимательно изучены, и не успел мужчина-матрица скрыться из глаз, как из вагонного туалета вышла его точнейшая копия и направилась к уже знакомому купе.

Когда он открыл дверь, его давешние попутчики уставились, было, на него с испугом, но тут же облегчённо вздохнули и даже приветливо заулыбались. «Упорство и твёрдость духа — вот что приводит к успеху»! — самодовольно подумал Мартофан и решил, что, когда не сможет заниматься активной разведкой и будет преподавать в академии, обязательно использует эту фразу в качестве темы одного из занятий. Но оказалось, что обрадовался он рано.

Мужчина подвинулся к окну и жестом показал на сиденье рядом с собой.

— Давай сюда, батя! — сказал он.

Если бы Мартофан оставался тем, чем он был и на самом деле, то есть, сгустком энергии очень красивой неопределённой формы, его реакция на эти слова выразилась бы в виде вспышек различного цвета в области восьмого бугорка, считая от второй впадины. Но поскольку, приняв облик аборигена, он вместе с телом приобрёл и все характерные для него ощущения, то почувствовал, как по его спине пробежал неприятный холодок. Батя! Только этого не хватало! Выходит, он случайно принял облик его отца! И самое главное, он сейчас должен что-то ему дать. Причём, не что попало — ведь тот даже не назвал что именно, а просто сказал: «Давай сюда!», — значит, они уже обо всём договорились. В одну секунду Мартофан проанализировал уйму вариантов: он — отец этого мужчины; мужчина не обращал на него внимания, когда он был в облике соблазнительной блондинки; это потому, что сам он состоит в семейных отношениях с находящейся здесь женщиной, которая является его женой; стало быть, он, Мартофан — её свёкор; ребёнок — сын этих двоих и, соответственно, его внук.

Желая потянуть время, чтобы обдумать ситуацию, Мартофан решил обратиться к мальчику.

— Ну, — сказал он на чистейшем русском языке, ласково улыбаясь, — А ты что молчишь? Не признал родного дедушку?

На минуту в купе воцарилось пронзительное молчание.

— Да что же это за цирк сегодня такой! — плачущим голосом сказал мужчина. — То какая-то ошибка природы с нами ехала, то…

Он на мгновение замолчал, потом расхохотался:

— А-а! Понял! Ну, и шутник же ты, батя! Люблю таких! Давай вздрогнем!

И он достал из сумки бутылку водки и два стакана.

Из усвоенных знаний Мартофан знал, что такое водка, и какое действие на организм она оказывает. Поэтому вздрогнул. И очень сильно. Он вспомнил, как в процессе подготовки к заброске ему было предложено пройти тест на алкоголь, так как из информации следовало, что обитатели Земли очень часто употребляют спиртные напитки различной крепости (правда, неясно, с какой целью). Результаты теста оказались обескураживающими: всего после 50 граммов некрепкого алкогольного напитка под названием «Пиво» Мартофан потерял свою красивую неопределённую форму и превратился в сплошную вытянутую линию, которая, к тому же, порывалась завязаться в узел. Поэтому ему было рекомендовано воздерживаться от этого.

К счастью для него, ситуацию спасла женщина.

— А ну, убери! — скомандовала она мужчине. — Ещё не хватало: сейчас зальёшь шары, потом отключишься — я тебя что, на себе потащу?

В груди у Мартофана приятно ёкнуло: вот оно, пошла информация! Да ещё какая! На некоторых планетах, куда забрасывала его работа, порой уходили месяцы, чтобы узнать то, что он сейчас узнал за несколько секунд. Из слов женщины следовало, что, во-первых, лингвисты ОГ неправильно обработали вытащенную из компьютерной сети Земли информацию: алкоголь земляне не принимают внутрь, а заливают в какие-то шары; во-вторых (а это вообще сенсация!), среди них есть роботы! Правда, ещё недостаточно совершенные; бывает, они отключаются, и тогда их приходится таскать на себе, но зато их невозможно отличить от людей, что свидетельствует о высоком техническом уровне аборигенов. Мартофан попытался представить размер премии, которую получит за эти сведения и даже зажмурился от удовольствия: по всему выходило — никак не меньше пяти молний вольтажом по классу А и ещё двух-трёх электромагнитных импульсов! Ради такого стоило ещё какое-то время помучиться на этой убогой планетке!

Робот нахмурился, но, как ему и положено, послушался и убрал бутылку. Весь дальнейший путь он молчал, изредка односложно отвечая на вопросы хозяйки. Поскольку, как выяснилось, он не мог являться мужем этой женщины, Мартофан стал обдумывать возможность вступления с ней в контакт второй, а то и третьей ступени, но с сожалением заключил, что из этого ничего не выйдет: в этом своём облике он не имел шикарных усов, и, кроме того, ему не хотелось затруднять штаб просьбой о телепатической трансляции для него учебного порнофильма.