Краболов - [23]

Дверь в угольный тендер была полуоткрыта, за ней чернела жуткая тьма.

— Эй! —  окликнул заика.

— Кто там? — кочегары посмотрели наверх. Трижды прогудело эхо: «Кто там? Кто там? Кто там?»

Рыбак и студент спустились к ним. Увидев, что их двое, один из кочегаров громко крикнул:

— Заблудились, что ли?

— Мы бастуем!

— Вот как! А что, если бы развести огонь да вернуться в Хакодате? Недурно бы!

Заика подумал: «Дело сделано!»

— Да, мы все будем действовать дружно и покажем этим скотам!

— Валяйте, валяйте!

— Не валяйте —  валяем! —  вставил студент.

— Что верно, то верно. Валяем!

Кочегар бурой от пепла рукой почесал себе голову.

— Мы бы хотели, чтобы и вы присоединились к нам.

— Ладно, поняли! Не беспокойтесь. И у нас все только и думают, как бы их прикончить.

С кочегарами дело было слажено.

Чернорабочие перешли к рыбакам. Через час к ним присоединились и кочегары и матросы. Собрались на палубе. Заика, студент, Сибаура, «Не заносись» выработали требования. Решено было сообща их обсудить.

Узнав, что среди рыбаков волнение, ни инспектор, ни его приспешники не показывались.

— Да, странно...

— Револьвер есть, а оказывается —  ни к чему.

Рыбак-заика взобрался на возвышение. Все захлопали.

— Вот и пришло наше время. Мы долго, долго ждали. Полумертвые, мы все же ждали: мы вам покажем! И вот, наконец, дождались! Первое дело — чтобы все были как один. Что бы ни случилось —  не предавать товарищей! Если мы сплотимся, мы раздавим этих негодяев, как мошкару. Ну, а что же второе? Второе — это тоже, чтобы все как один! Никто не должен отставать! Ни одного предателя, пи одного изменника! Все должны знать, что один предатель может погубить триста человек. Один предатель...

— Поняли, поняли! Ладно, ладно! Не беспокойся

— Сумеем ли мы свалить этих мерзавцев, сумеем ли мы выполнить нашу задачу —  это зависит от нашей сплоченности.

После него выступил представитель от кочегаров, потом представитель от матросов. Представитель от кочегаров употреблял такие выражения, которые ему до сих пор ни разу не случалось произносить, и сам смущался. Запинаясь, он каждый раз смущенно краснел, одергивал полы куртки и пытался засунуть руки в дыры. Слушатели топали ногами и смеялись.

— Я кончаю. Этих мерзавцев мы должны прикончить!— С этими словами он спустился с возвышения.

Все старательно захлопали.

— А это у него хорошо вышло! — пошутил кто-то сзади.

Все расхохотались.

Кочегар обливался потом больше, чем когда он орудовал лопатой в разгаре лета. Он не чувствовал под собой ног. Спустившись, он спросил товарищей:

— Что я там наговорил?

Студент похлопал его по плечу и засмеялся:

— Молодец, молодец!

— Это все ты виноват. Нет чтобы помочь мне...

— Мы все ждали сегодняшнего дня. —  На возвышении стоял подросток лет пятнадцати-шестнадцати. —  Вы не знаете, как мы страдали, как нас истязали да полусмерти. По ночам мы кутались в наши тонкие одеяла, вспоминали о доме и плакали. Спросите всех, кто здесь собрался, —  нет ни одного, кто бы не плакал каждый вечер. Нет ни одного, у кого бы на теле не было свежих ран. У нас есть такие, которые бы наверняка умерли, протянись такая жизнь еще хоть три дня. В нашем возрасте в тех семьях, где есть хоть немного денег, ходят в школу, беззаботно играют, а мы здесь на краю света... —  Голос у него стал хриплым. Он запнулся и, как прибитый, замолчал. —  Но теперь все хорошо!

Взрослые нам помогут, и мы сможем отомстить этим ненавистным негодяям...

Эта речь вызвала гром аплодисментов. Некоторые пожилые рыбаки хлопали изо всех сил и украдкой вытирали глаза.

Студент и заика записали всех по именам. Потом обошли всех, беря письменную клятву. Рыбаки прикладывали личные печатки.

Было решено, что двое студентов, заика, «Не заносись», Сибаура, трое кочегаров и трое матросов пойдут в капитанскую каюту с «требованиями» и «клятвой», а в это время остальные устроят на палубе демонстрацию.

Участники стачки не были разбросаны по разным местам, как на суше, и почва была достаточно подготовлена, поэтому все пошло очень гладко. Трудно даже поверить, как гладко.

— Странно, что этот дьявол не показывается!

— А я думал, что он пустит в ход свой револьвер.

По сигналу заики все триста человек три раза прокричали:

— Да здравствует стачка!

— Небось мерзавец инспектор, слушая нас, трясется, — засмеялся студент.

Делегация отправилась в капитанскую каюту.

Инспектор встретил представителей с револьвером в руке.

По виду капитана, начальника чернорабочих и начальника цеха сразу можно было догадаться, что они о чем-то совещались. Инспектор был вполне спокоен. Когда рыбаки вошли, он засмеялся:

— Затеяли дело!

Снаружи триста человек, сгрудившись, кричали и топали ногами.

Инспектор тихо сказал:

— Надоели!

Выслушав взволнованных представителей, он только для проформы взглянул на «требования» и на «клятву» трехсот человек.

Не пожалеете? — спросил он обескураживающе спокойно.

— Дурак! — крикнул заика с таким видом, точно готов был дать ему кулаком в нос.

— Вот как! Значит, не пожалеете? —  повторил инспектор.

Потом, несколько другим тоном, прибавил:

— Ну, слушайте. Не позже завтрашнего дня я дам вам благоприятный ответ.