Козыри судьбы - [59]

— Это же… лабиринт, — удивился Льюк. — Мы пойдем по проходам или по стенам, поверху?

Я улыбнулся, пока он его рассматривал.

— Лабиринт все время меняется, — сказал я. — Иногда он меняется сверху, иногда снизу.

— И как нам по нему пройти?

— Еще не знаю. Мне каждый раз приходится изучать его заново. Ты же видишь, он продолжает меняться, в этом-то весь и фокус.

— Фокус?

— Ну, на самом деле, фокусов здесь хватает. Вся эта хреновина плавает в озере жидкого водорода и гелия. Лабиринт постоянно движется. Каждую минуту он не такой, каким был. А потом еще — атмосфера. Если пойдешь по гребням, то во многих местах окажешься выше ее уровня. А без воздуха долго не протянешь. Плюс к тому — градиент температур — всего каких-то несколько футов подъема, и она меняется от жутко низкой до жутко высокой, как температура сковородки. Нужно знать, когда здесь ползти, когда карабкаться вверх, а когда делать что-нибудь еще — вот так мы и пойдем.

— Хорошо, а как ты узнаешь?

— О-о. За меня не бойся, внутрь я тебя проведу. Только не скажу как.

Из глубины опять начали подниматься клубы пара, скапливаясь в небольшие облака.

— Теперь я понимаю, почему ты не можешь сделать для него Козырь, — сказал Льюк.

Я продолжал примериваться к обстановке.

— Ну, ладно, — сказал я минуту спустя. — Сюда.

— А что, если эта штука нападет на нас в лабиринте? — спросил он.

— Если хочешь, можешь остаться.

— Нет. Ты действительно собираешься его выключить?

— Пока не знаю. Идем.

Я сделал несколько шагов вперед, забирая вправо. В воздухе рядом со мной возник бледный круг света, потом он сделался ярче. Я почувствовал на плече руку Льюка.

— Что… — начал он.

— Ни шагу дальше! — сказал мне голос, в котором я теперь явно признал свой собственный.

— Я думаю, мы сможем как-нибудь все уладить, — ответил я. — У меня есть парочка идей и…

— Нет! Я слышал, что сказал Рэндом.

— Я готов не подчиниться его приказу, если у тебя есть лучшие предложения.

— Ты пытаешься меня обмануть! Ты хочешь меня выключить.

— Этой демонстрацией силы ты всем делаешь только хуже, — сказал я. — Сейчас я приду и…

— Нет!

Из круга в меня ударило сильным порывом ветра. Я качнулся. Рукав у меня покоричневел, затем стал оранжевым. И истрепался прямо у меня на глазах.

— Что ты делаешь? Нам же надо поговорить, объясниться…

— Не здесь! Не сейчас! Никогда!

Меня швырнуло на Льюка; он поймал меня, припав на колено. На нас обрушился холод Арктики, и перед моими глазами заплясали кристаллы льда. А секунду спустя меня чуть ли не ослепили яркие разноцветные всполохи.

— Стой! — крикнул я, но толку от моего крика не было никакого.

Мне показалось, что почва уходит у меня из-под ног, и вдруг она исчезла совсем. И все же ощущения, будто мы падаем, не было. Скорее это походило на то, что мы висим в самом центре световой бури.

— Стой! — крикнул я еще раз, но слова отнесло прочь.

Круг света исчез, как будто отступив по какому-то длинному тоннелю. Тем не менее, даже несмотря на такую нервную перегрузку, я сообразил, что это не свет удаляется, это мы с Льюком удаляемся все дальше от света, что нас уже унесло достаточно далеко, и по идее мы должны были уже находиться где-то на полдороге внутрь холма. Но вокруг нас не было ничего плотного.

Что-то слабенько прогудело. Гудок перерос в жужжание, затем в приглушенный рев. Вдалеке я увидел крошечный паровой локомотив, одолевающий горный склон под невозможным углом, затем перевернутый вверх ногами водопад, полосу неба под зелеными водами. Мимо нас стремительно пронеслась парковая скамейка, на ней, вцепившись в сиденье, сидела синекожая женщина с выражением ужаса на лице.

Я яростно рылся в кармане, прекрасно зная, что в любой момент нас может уничтожить.

— Что… — проорал мне Льюк, его ладонь почти выползла из моей. — Что это такое?

— Теневая буря! — прокричал я в ответ и непонятно зачем добавил: — Держись!

Мне в лицо швырнуло похожую на летучую мышь тварь, через мгновение ее унесло дальше, а на правой щеке остался влажный след от удара. Что-то стукнулось о левую ногу.

Изгибаясь и покрываясь рябью, мимо нас плыл перевернутый горный хребет. Рев усилился. Теперь вокруг пульсировал свет, он бился широкими разноцветными полосами, мы чуть не кожей ощущали его касания. Жар сиял, и пел ветер…

Я услышал, как вскрикнул Льюк, как будто его чем-то ударило, но помочь ему я все равно не мог. Мы пересекали район похожих на молнии вспышек, волосы встали дыбом, кожа зудела.

Я нашарил в кармане колоду карт и только успел их вытащить, как нас вдруг бешено завращало, и я испугался, что карты вырвет из рук. Я крепко держал колоду, плотно прижимал ее к телу, но перетасовывать не решался. Медленно, осторожно я стал подтаскивать ее поближе к лицу. Какая бы карта ни оказалась сверху, все равно она будет выходом.

Вокруг набухали темные пузыри и лопались, наполняя воздух ядовитыми испарениями.

Как только я поднял руку, то увидел, что кожа моя серого цвета и искрится флюоресцентными завитками. Ладонь Льюка, сжимающая мою, была как у трупа, а когда я посмотрел на него, мой взгляд наткнулся на ухмыляющийся оскал мертвеца.

Я отвернулся и снова сосредоточился на картах. Трудно было сфокусировать зрение в этой серости, когда перспектива все время теряется и убегает вдаль. Но в конце концов изображение на верхней карте стало яснее. Я увидел травянистый клочок земли, ласковую, тихую воду, кусочек чего-то прозрачного, как хрусталь, яркое пятно справа. Как давно это было?