Козулька - [27]
Она с ужасом посмотрела на него.
— Это ты? — откашлявшись, осмелела и спросила она наконец.
— Где? — удивился Дима.
— На сумке твоей! — Яна приподняла брови и показала пальцем на фотографию.
И тут Дима засмеялся. Он посмотрел на Яну, затем на «шмотник» и, все еще смеясь, ушел в туалет. Он включил воду и стал мыть и греть руки под горячей водой.
Когда он вышел, Яна снова смотрела в ноутбук и чуть не плакала.
— Ты не знаешь Курта? — Дима плюхнулся обратно на стул.
Яна покачала головой.
— А ты знаешь Глиэра? — спросила она злобно в ответ.
— Нет, — весело ответил он. — Но не знать Курта… Это…
Дима развел руками.
— Все знают Курта!
Яне хотелось вскочить на ноги и крикнуть ему, что это не грех — не знать, кто такой Курт, и почему он так похож на Диму. Что у людей бывают разные сферы общения и разные жизни. И что все люди непохожи, все думают по-разному, и, если кто-то чего-то не знает или не понимает, не признает — это не ущербность, это просто…
В кабинет ввалился Руслан. Он бросил свою сумку около стола, поздоровался за руку с Димой, подошел к Янке и потрепал ее по плечу.
— Ты чего такая расстроенная сегодня? — усмехнулся он. — Жалеешь, что уроки отменили? А я рассказ новый написал, тебе прочитать?
— Какие же вы дураки! — воскликнула Яна, схватила ноутбук и быстро пошла в другой класс.
Она слышала сзади, как Дима спросил Руслана.
— Ты-то хоть знаешь, что такое «Нирвана»?
— Старье, но прикольное, — ответил Руслан. — У меня все их песни где-то залиты.
— О, чувак, хоть ты здесь адекватный!
«Да пошли вы оба», — повторила Яна и села в одиночестве за парту. Она положила голову на руки и лежала так, закрывшись ото всего мира. Когда сердце перестало так сильно биться, она поняла, что осталась совсем одна. Мальчишки, очевидно, ушли на улицу курить.
Тогда она вытащила ноты из бежевой сумки и подошла к фортепиано, которое подарила их классу какая-то известная фирма. Может быть, фирма того же известного мужа Любови Дмитриевны из музыкальной школы.
Яна открыла крышку и провела рукой по клавишам.
Еще вчера она хотела бросить музыкальную школу и заниматься только литературой. Но теперь она почувствовала теплую руку Нины Николаевны на спине, наклонилась к клавишам и заиграла.
Она не понимала, отчего ей так больно. И казалось, что каждая клавиша, к которой она прикасается, чувствует эту боль и облегчает ее. И еще она поняла, насколько грустную и трагическую мелодию выбрала для нее Нина Николаевна. Она перелистнула страницу, не обрывая партии, и вдруг увидела в отражении на фортепиано фигуру в дверном проеме.
Яна резко оборвалась и посмотрела назад.
Там стояли Руслан и Дима. Они прислонились по разные стороны двери, и оба смотрели на нее.
Руслан заговорил первым, пока Яна собирала ноты обратно в сумку.
— А ты не говорила, что так хорошо играешь.
— А ты думал, что я плохо играю? — Получилось резковато, но Яна все никак не могла справиться с бурлившими внутри нее эмоциями, хотя во время игры немного и успокоилась.
— Ты просто никогда не говоришь о своих уроках, вот я и подумал… Мы услышали с улицы, как ты играешь, и поспорили, что это играешь именно ты, а не магнитофон. — Руслан сел рядом с ней на парту и положил ноги на соседний стол.
— Здесь Ира сидит, — сказала Яна.
— Вот именно, — хихикнул Дима и подошел к полкам с музыкальными дисками. — Вы только Мендельсона тут слушаете? Бах, Чайковский… Жуть.
— Только вот их, в отличие от твоего Курта, все знают, — огрызнулась Яна. Это были диски ее мамы, которая подарила их классу еще три месяца назад.
Руслан посмотрел на нее, потом на Диму.
— Ребят, вы чего? Давайте жить дружно! Давайте я вам свой рассказ все-таки прочитаю? Вот начало: «Летят испуганные птицы по горящему небу, и опаленные перья их…»
Яна махнула рукой. Она хотела, чтобы ее оставили в покое. Ей нужно было еще напечатать три страницы хорошего текста. А вечером снова учить этюд и несколько стихотворений к экзамену. И опять она ляжет за полночь и завтра точно на учебу не проснется. Придется звонить бабушке и просить ее выписать ей справку на всю неделю. Зато за неделю она в тишине выучит все стихи к школе и всю музыкальную программу к академическому экзамену.
Дима в это время поставил в музыкальный центр один диск. И заиграла очень грустная мелодия. Янка помнила ее еще со странной детской сказки про Пико — Хрустальное Горлышко. В конце, когда он говорил заповеди про скрижаль, играла эта мелодия.
— И кто это? — спросил Дима, не поворачиваясь к Янке, но она знала, что этот вопрос адресован именно ей.
— Бах, Ария из сюиты номер три.
— Ок… — пробормотал Дима и переключил на следующий трек. — А это?
Послушав несколько секунд, Яна улыбнулась и ответила:
— А это Моцарт, пьеса для фортепиано.
— Ага… — Дима снова переключил композицию. Руслан удивленно смотрел на Яну.
— Шуман из «Детских сцен». Дебюсси, «Танец снежинок». Равель, «Болеро».
Дима глубоко вздохнул и развел руками.
— Ну что ж, мои соболезнования.
— По поводу чего это? — почти шепотом произнесла Яна.
— По поводу того, что ты не умеешь общаться с людьми, зато знаешь всю классику.
Янка вздернула подбородок, снова схватила сумку и вылетела из класса. Она накинула на себя шубу, переобулась, кинула босоножки куда-то под вешалку и выскочила на холод.
Я была простой девушкой с забытой всеми планеты на краю Галактики. Моя жизнь ничем не отличалась от жизни сотен тысяч моих сверстниц. Так же как они я мечтала о любви. И вот однажды мои мечты сбылись. Я встретила его. Наши чувства оказались взаимны. Или мне только так казалось? Может быть он вовсе не тот, за кого себя выдаёт? Одно знаю точно: я нужна ему и так просто он меня не отпустит. Остаётся только бежать. И как можно быстрее! 18+.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
«Сказка – быль, да в ней намек», – гласит народная пословица. Героиня блистательного дебютного романа Ады Самарки волею судьбы превращается в «больничную Шахерезаду»: день за днем, ночь за ночью она в палате реанимации, не зная усталости, рассказывает своему любимому супругу сказки, для каждой придумывая новый оттенок смысла и чувства.И кажется, если Колобок спасется от Лисы, если Белоснежка проснется от поцелуя прекрасного принца, однажды и любимый человек выйдет из комы, снова станет жить полноценной жизнью…
Два обаятельных и неотразимых молодых прожигателя жизни Вадик и Славик с детства неразлучны. Они вместе взрослели и вместе начали взрослые и опасные игры в любовь. Легко ли соблазнить счастливую замужнюю молодую маму? И стоит ли заботиться о ней, соблазнив и бросив на произвол судьбы? Игры бодрят, но однажды донжуаны столкнутся с настоящим испытанием. И после него слово «любовь» приобретет для них новый смысл.
Валентина Терешкова мечтала полететь на Марс. Эта мечта всю жизнь вела ее вперед, хотя и не сбылась. Но быть мечтой не перестала.Герой романа Игоря Савельева Павел тоже часто смотрит в небо, хотя на земле у него гораздо больше хлопот, и, кажется, уже из последних сил — на излете беззаботной юности — держится за свои мечты: быть рядом с любимой девушкой, заниматься любимым делом… Оставаться порядочным человеком. Он и его друзья бросают вызов «взрослому миру» как миру всеобщего цинизма и, кажется, готовы бороться с циниками и авантюристами до конца — хотя и выглядят в этой наивной «борьбе с корпорацией», как марсиане.