Коза, или Кто такая Сильвия? - [13]

Какая же мы все-таки с тобой потрясающая пара, мы до сих пор продолжаем удивлять друг друга, наши… чувства… такие искренние, такие свежие. (Возвращается) Ты встаешь из нашей постели, моешь свой член, садишься в машину и едешь к ней, и проделываешь с ней то, о чем я даже не могу и думать. О- хуже!.. ведь от нее ты идешь в мою постель?! В нашу постель?!.. и занимаешься со мною тем, что я принимаю… за любовь…?!

Мартин.(глубоко печально) О, Стиви…

Стиви.(не слушая) Ведь ты это делаешь … не понимая, что это … РАЗБИВАЕТ ВСЕ ВДРЕБЕЗГИ! Что это непоправимо — что ни раскаяние, ни прощение уже ничего не значат. Что это убивает меня? Что это убивает тебя? Что я не могу принять это, хотя и знаю об этом. Что я не могу отвергнуть, потому что не могу принять. Не могу принять, потому что это не укладывается у меня в голове?!

Мартин. Стиви, Я… Я обещаю тебе, я остановлюсь; я…

Стиви. То, что ты остановишься, это уже не имеет значения, потому, что ты начал? Ничего не исправить! (Слезы, если они был, закончились) Ты убил меня; ты, моя единственная любовь! Ты убил меня! (Указывает на него пальцем) Ты убил меня, о Боже! — я уничтожу тебя!

Маленькая пауза; она встает и уходит. Мы слышим хлопок входной двери.

Мартин.(После ее ухода; к двери; как маленький мальчик) Стиви? (Пауза.) Стиви?

Сцена третья

Часом позже или около того. Мартин сидит в руинах. Возможно, он рассматривает обломок чего-нибудь. Комната такая же, как мы ее оставили в конце второй сцены. Хлопает входная дверь; Входит Билли; Мартин даже и не взглянул на него.

Билли.(оглядывается вокруг) УАУ!

Мартин.(осознает, что появился Билли) Да, уау.

Билли.(как обычно, проверяя стул, может быть) Вы, ребята, я вижу, поговорили.

Мартин.(приглушенно, почти со смехом) О, да.

Билли. Где она?

Мартин. Хм? Кто?

Билли.(не дружелюбно; старательно артикулируя) Моя мама. Где моя мама?

Мартин.(передразнивает) «Где моя мама? Не „Мать — Где мать?“ Нет… „Где моя мама?“

Билли.(раздражение растет) Да, ладно! Где она? Где моя Мама?

Мартин.(разводит руками; бессильно) Я… Я…

Билли.(злобно) Где она? Что ты сделал… убил ее?

Мартин.(мягко) Да, мне кажется.

Билли.(бросил то, что держал в руках) Что?!

Мартин.(спокойно, протянул руку) Тихо. Нет. Я не убил ее — конечно, нет — но думаю, мог бы. Мы убили друг друга.

Билли.(настаивает) Где она?

Мартин.(просто) Я не знаю.

Билли. Что значит, ты не знаешь…

Мартин.(громко) Она ушла!

Билли. Что значит ушла? Куда?

Мартин.(взрываясь) Прекрати задавать вопросы! (Спокойней) Она сказала, что хотела; закончила… и ушла. Она хлопнула дверью и ушла. Я думаю, поехала куда-нибудь.

Билли. Да, поезд тронулся. (Жестче) Где она?

Мартин.(громко) Она ушла! Я не знаю, где она! Не понятно?! „Она ушла“ Понимаешь? Не я убил ее, нет, мы убили друг друга. Я говорю на понятном языке?! Ты не понимаешь? Ты же учишь его в школе?

Билли.(его ярость переходит в слезы? Возможно.) Я знаю тебя. Я знаю, что ты мой отец. Я думал, что знаю тебя, но …

Мартин. Ты тоже?

Билли. Что?

Мартин. Не узнаешь меня?

Билли.(с уверенностью) Нет.

Мартин. … и твоя мать не узнает.

Билли.(стараясь объяснить, но его злость все равное прорывается) Родители ссорятся; Я знаю; все дети об этом знают. Есть хорошие времена, а есть плохие, но иногда земля просто вылетает у тебя из под ног…

Мартин.(безнадежно) Ты путаешь сравнения.

Билли.(яростно) Что?!

Мартин. Не важно; не лучшее время для замечаний. Ты говорил… „есть хорошие времена, а есть плохие?“

Билли. Да. (с сарказмом) Спасибо, что заметил.

Мартин. Пожалуйста.

Билли. Но иногда земля… что-то такое… из под ног.

Мартин. Уходит, мне кажется.

Билли. Ладно! А теперь заткнись! (Мартин открывает рот, закрывает. Быстро.) Семантик!

Мартин. Надо же, знаешь!

Билли. У меня хорошая школа. Забыл?

Мартин. Да, но прежде…

Билли. Я сказал, заткнись!

Мартин.(снижая тон) Ладно.

Билли. Бывают хорошие времена, а бывают плохие. Бывает, мы так всем довольны, так бесконечно счастливы, что просто не можем справиться с этим. Это бывает не часто- иногда. Но бывает время, когда мы не понимаем, что происходит- что происходит с нами, вокруг нас — и это бывает чаще всего. Я говорю о нас, так называемых подростках.

Мартин. Понимаю.

Билли. А иногда хочется поскорее быть взрослым, чтобы … выйти за дверь и начать все сначала, где-нибудь далеко, с чистого листа.

Мартин.(тихо) Почему?

Билли. Сам подумай!!! (Взрываясь) Что ты сделал с моей мамой?!

Мартин.(мягко) Мы закончили разговор. (Показывает жестом на разруху в комнате) — видишь, как поговорили? — мы закончили разговор, она… поставила точку, и вышла. Она ушла, хлопнув дверью.

Билли. Давно?

Мартин.(пожимает плечами) Час назад или, может, два. Я как-то не ориентируюсь во времени и пространстве сейчас.

Билли. Два часа назад? И ты …

Мартин.(немного сердит на себя) Что?! Что я должен был делать? Вызвать полицию? (Ужасно наигрывая, показывает) „О, господин офицер, помогите мне! Моя жена узнала, что я трахал скотину и убежала, не поможете ли мне найти ее?“ Искать ее? Она взрослая женщина; может, она делает прическу, откуда я знаю.

Билли. Что она тебе сказала?

Мартин.(с грустной усмешкой) О… много всего.

Билли.(громче) Когда она уходила. Что она сказала, когда уходила?!