Ковыль-трава на Куликовом поле - [50]
История вопроса такова. Стоя восемь дней «на костях», русские воины не только хоронили павших и залечивали раны, но и, несомненно, собирали по всему Куликову полю оставшееся после битвы оружие. Металл в то время ценился очень высоко, и все изготовленные из него вещи представляли ценность. Несмотря на сборы оружия непосредственно после битвы, в начале XIX века на Куликовом поле, по свидетельству. С. Д. Нечаева и М. Н. Макарова, еще выпахивались многочисленные копья, пики, мечи, бердыши, наконечники стрел, а также медные и серебряные нательные кресты, нагрудные образки и перстни. Значительное количество куликовских реликвий собрал С. Д. Нечаев, описавший некоторые из них в «Вестнике Европы». В частности, он опубликовал рисунок татарской стрелы-срезня, не учтенной еще современными исследователями эпохи Куликовской битвы.
По свидетельству М. В. Фехнер, некоторые свои находки С. Д. Нечаев подарил декабристу А. А. Бестужеву, писателю Н. М. Карамзину, скульптору И. П. Мартосу, президенту Академии художеств А. Н. Оленину, тульскому губернатору В. Ф. Васильеву и др. Из этого можно сделать вывод о размерах коллекции С. Д. Нечаева, который, конечно, не мог раздавать своих «последних» вещей. Основные куликовские находки С. Д. Нечаев хранил в домашнем музее в своем имении Сторожево. Эта коллекция, как и подарки С. Д. Нечаева, бесследно исчезла.
Другие куликовские помещики также смогли создать коллекции из находок на своих землях. Значительное количество вооружения, древнерусской медной, пластики, перстней находилось у графа А. В. Олсуфьева, владевшего землями на Непрядве, в районе села Буйцы. Часть этих вещей была передана в дар тульскому губернатору и в дальнейшем затерялась. Во всяком случае в областном краеведческом музее следов олсуфьевской коллекции не обнаружено.
Аналогичный путь проделала и другая куликовская коллекция начала XIX века. По свидетельству М. Н. Макарова, в 1826 году «некто Бергольц, распоряжавшийся богатейшим имением наследников покойного графа Бобринского, собрал все древнейшие сокровища, находимые на поле Куликовом… и подарил тульскому губернатору графу В. Ф. Васильеву»[213].
Затем сообщения о находках на Куликовом поле прерываются. В 1890 г. Н. И. Троицкий сообщает о «еще одном бердыше», найденном и описанном археологом И. П. Сахаровым в 1819 году. Близ села Монастырщина он обнаруживает несколько складней и нательных крестов, а также серебряную золотоордынскую монету XIV века с надписью на лицевой стороне: «Султан Великий Узбек-хан»[214].
Все эти предметы, переданные Н. И. Троицким в Тульское древлехранилище, не сохранились. Утрачены и два перстня с Куликова поля — золотой перстень XII века с изображением архистратига Михаила и архангела Гавриила и бронзовое кольцо-печатка, хранившиеся в Государственном Историческом музее.
Даже в 30-х годах текущего столетия, но словам местных жителей, трактором выпахивали на полях бывшего имения Олсуфьева предметы вооружения и нательные кресты. Эти вещи никто не собирал, и они не описаны в научной литературе. Вещественные следы Куликовской битвы могли еще недавно сохраняться в небольшом музее Епифани, который был закрыт в 50-х годах. Часть епифанской коллекции попала позднее в Тульский областной музей, где она до сих пор тщательно не исследована.
При рассказе об истории находок с Куликова поля приходится, к сожалению, часто повторять слова: «утрачены», «потеряны», «исчезли». Но эти слова дают ясный ответ на вопрос, почему так мало предметов, относящихся к Куликовской битве, дошло до нашего времени. Сражение оставило множество вещественных следов, частично стертых нашим пренебрежительным отношением к прошлому, частично еще хранящихся в земле Куликова поля. Особый интерес в этом плане представят балки района, земли которых еще не распахивались.
Народная память о Куликовской победе запечатлена во многих историко-архитектурных памятниках прошлого. В память о погибших на Поле еще при Дмитрии Ивановиче в XIV веке в Москве была построена церковь Всех Святых «на Кулишах». Перестроенная в XVII веке, она сохранилась до наших дней. В ХIХ веке были воздвигнуты «поминальные» храмы: Рождества Богородицы — в Симоновой монастыре в Москве и Дмитрия Солунского — в Новгороде. Сооружение последней церкви является косвенным подтверждением факта участия новгородских воинов в Куликовской битве[215].
В 1792 году в Троицкой лавре установлен обелиск в честь подвига Перссвета и победы на Куликовом поле, «положившей основанием свержение и конец ига татарского»[216]. Созданный в середине XIX века скульптором А. В. Логановским горельеф с изображением главных героев Куликовской битвы перед выступлением в поход существовал в храме Христа Спасителя в Москве.
Степану Дмитриевичу Нечаеву мы обязаны не только его важнейшими свидетельствами о Куликовом поле XIX века. Он был инициатором сооружения здесь удивительных по простоте и величию историко-архитектурных памятников, увековечивающих память о прошлом. Более 30 лет отдал С. Д. Нечаев этому важнейшему делу своей жизни.
Вместе с гражданским тульским губернатором В. Ф. Васильевым в 1820 году он обратился с ходатайством к генерал-губернатору Тульской и Орловской губерний А. Д. Балашову. Подчеркнув «сходство эпохи Мамаева побоища с современными отечественными событиями» — Отечественной войной 1812 года, — они просили согласия Александра I на сооружение памятника на Куликовом поле за счет сбора пожертвований среди «всех сословий государства».
Настоящий выпуск посвящен неолитическим культурам на территории Северной Евразии (быв. СССР). Выпуск разделен на две части («Неолит Юга» и «Неолит лесной полосы»), в которых излагается история изучения неолита в регионе, выделяются и характеризуются культуры или группы памятников, дается их периодизация. На примере отдельных памятников показываются условия залегания культурных слоев, выявляются материалы по культуре, быту, верованиям древнейшего населения. В выпуске приводится максимально полный список радиокарбоновых дат по неолиту разных регионов.
Предлагаемая работа — это живые зарисовки непосредственного свидетеля бурных и скоротечных кровавых событий и процессов, происходивших в Ираке в период оккупации в 2004—2005 гг. Несмотря на то, что российское посольство находилось в весьма непривычных, некомфортных с точки зрения дипломатии, условиях, оно продолжало функционировать, как отлаженный механизм, а его сотрудники добросовестно выполняли свои обязанности.
Книга доктора исторических наук К.А. Аверьянова посвящена одному из самых интересных и загадочных вопросов русской истории XIV в., породившему немало споров среди историков, — проблеме так называемых «купель Ивана Калиты», в результате которых к Московскому княжеству были присоединены несколько обширных северных земель с центрами в Галиче, Угличе и Белоозере. Именно эти города великий князь Дмитрий Донской в своем завещании 1389 г. именует «куплями деда своего». Подробно анализируются взгляды предшествующих исследователей на суть вопроса, детально рассматриваются указания летописных, актовых и иных первоисточников по этой теме.
Автор — полковник, почетный сотрудник госбезопасности, в документальных очерках показывает роль А. Джангильдина, первых чекистов республики И. Т. Эльбе, И. А. Грушина, И. М. Кошелева, председателя ревтрибунала О. Дощанова и других в организации и деятельности Кустанайской ЧК. Используя архивные материалы, а также воспоминания участников, очевидцев описываемых событий, раскрывает ряд ранее не известных широкому читателю операций по борьбе с контрреволюцией, проведенных чекистами Кустаная в годы установления и упрочения Советской власти в этом крае. Адресуется массовому читателю и прежде всего молодежи.
Из борьбы с испанским владычеством Голландия вышла одной из величайших в мире морских империй. За несколько лет страна обрела контроль над огромными территориями: от Индонезии до Западной Индии, от Южной Африки до Южной Америки. Чарлз Боксер, профессор Йельского университета, автор целого ряда исторических трудов, представляет Голландию XVI–XVIII вв. Объясняя причины стремительного восхождения столь маленькой страны к могуществу, Боксер обращает внимание на то, как и почему происходит бурное развитие промышленности, морской торговли, сельскохозяйственное изобилие и культурный расцвет страны.
Работа видного историка советника РАН академика РАО С. О. Шмидта содержит сведения о возникновении, развитии, распространении и критике так называемой «новой хронологии» истории Древнего мира и Средневековья академика А. Т. Фоменко и его единомышленников. Подробно характеризуется историография последних десятилетий. Предпринята попытка выяснения интереса и даже доверия к такой наукообразной фальсификации. Все это рассматривается в контексте изучения современного общественного исторического сознания и тенденций развития науковедения.
Предлагаемая книга впервые в отечественной историографии подробно освещает историю Германии на одном из самых драматичных отрезков ее истории: от Аугсбургского религиозного мира до конца Тридцатилетней войны. Используя огромный фонд источников, автор создает масштабную панораму исторической эпохи. В центре внимания оказываются яркие представители отдельных сословий: императоры, имперские духовные и светские князья, низшее дворянство, горожане и крестьянство. Дается глубокий анализ формирования и развития сословного общества Германии под воздействием всеобъемлющих процессов конфессионализации, когда в условиях становления новых протестантских вероисповеданий, лютеранства и кальвинизма, укрепления обновленной католической церкви светская половина общества перестраивала свой привычный уклад жизни, одновременно влияя и на новые церковные институты. Книга адресована специалистам и всем любителям немецкой и всеобщей истории и может служить пособием для студентов, избравших своей специальностью историю Германии и Европы.