Ковчег - [13]
- Как сытно, – поспешно похвалил он еду. - Наелся быстро…
- Тогда выпейте чая, с галетным печеньем. – Посоветовала глава поварского цеха.
- Чая, – не понял визитёр. - По какому случаю?
Удивлённая Повар, не на шутку встревожилась. Она беспомощно посмотрела на Патриарха, словно заранее прося у него прощения за ошибку и ответила:
- Мне Администратор приказал.
- По какому случаю?
- Сказал, что сегодня тридцать лет Дня.
– Да?
- Он ошибся, - она не понимала происходящего. - Я сделала неправильно?
- Вот дьявол! – В душе выругался горе–инспектор.
Как мог он забыть такую дату?
- Совсем старый стал, ума нет…
- Мы что–то напутали?
- Нет, нет, всё нормально! – На этот раз довольно громко сказал Патриарх. - Я думал, что праздничным будет ужин…
- Согласно Устава общины, на завтрак, обед и ужин в честь Дня выделяются спецпродукты. – Заученно отчеканила Повар. - А именно чай из специального запаса.
- Конечно, – окончательно смутился Патриарх. - Но чая не надо. Я пойду, у меня урок в Школе. Спасибо за завтрак!
Он быстро встал и поспешил на выход. Его движения выдавали страстное желание поскорее покинуть комнату. Повар в смущении погладила бритую голову и с любовью посмотрела ему в след.
- Постарел Патриарх, плохо видит. – Подумала она сочувственно. - Однако как он величественно красив и невероятно мудр...
Как всякая женщина, она подсознательно оценивала мужчин сначала по внешнему виду, а потом по его делам.
9
Вылезать из тёплой, согретой собственным теплом пастели, не хотелось до нервной дрожи. Сашка Сотников поёжился, представляя в красках холодные утренние обязанности и часовой, нудный пеший путь до далёкой школы.
Зима в этом году, нагрянула как всегда внезапно и резко. Она нахально засыпала ноябрьскую, не уснувшую землю, приличным слоем снега и подло не позволила полностью собрать в колхозном саду богатый урожай поздних яблок.
- Сынок вставай, - голос матери прорвался сквозь оборону полудрёмы. - Пора завтракать...
- Иду мама!
Сразу же, как по команде, по радио загремели позывные передачи "Пионерская зорька".
Сотников вздохнул и решительно ринулся в стылую атмосферу недавно достроенного, деревянного дома. Семья часто переезжала с места на место, и колхозы выделяли прибывшему главному агроному новое жильё.
- Какая холодина! - Свежесрубленные брёвна катастрофически теряли жизненную влагу и наполняли воздух в комнате тяжёлой смесью смолы, сырости и разочарования.
Пользуясь избытком влажных испарений, молодой мороз вдохновенно рисовал на стёклах окон сложные узоры из снежинок, космических кораблей и чудовищ...
Сашка быстро оделся и выскочил в кухню, где топилась большая русская печь, и стоял дурманящий запах жарящихся блинчиков. Уминая их с парным молоком, он одним ухом слушал радиотрансляцию, так как очень интересовался международной обстановкой.
- Что нового случилось в мире? - Его избрали комсоргом школы после седьмого класса, сразу как он вступил в комсомол.
Очень гордясь этим фактом, он на протяжении двух лет развил бурную деятельность по воспитанию молодых строителей коммунизма в их маленькой деревенской школе. Верил Сашка в светлые идеалы искренне и заставлял кандидатов в члены учить устав ВЛКСМ на зубок. Не дай Бог кто–нибудь, не знал принципа демократического централизма, не видать тому заветного билета. Так что слушать радио, положение обязывало...
- В связи с сообщением информации государственной важности, запланированные передачи прерываются. - Голос диктора находящегося за тысячи километров выдавал необычное волнение. - Советский народ понёс невосполнимую потерю...
- Что они такое говорят?
Далее сообщили о смерти Леонида Ильича Брежнева, Генерального секретаря Коммунистической Партии Советского Союза.
Сын замер, не донеся до рта надкушенный блинчик, с капающим с него малиновым вареньем.
Почти плача, он сообщил услышанную по радио сногсшибательную новость отцу. Тот, собираясь на работу, брился электробритвой «Харьков», и на новость отреагировал вяло. Для Сашки такая реакция стала откровением и он с обидой спросил:
- Ты понимаешь, товарищ Брежнев умер?
- Слышу...
- А ты бреешься.
- Бреюсь, – отозвался отец, тщательно добривая волевой подбородок. - Ну и что, теперь не бриться?
- Как что, – не понял Мишка. - Как мы будем жить без него дальше?
Картины туманного будущего, для него стали ещё более размытыми.
- Как жили, так и будем! – ответил отец, переживший на своём веку смерть великого вождя товарища Сталина. - Они высоко и далеко, а нам надо работать.
- Что ты такое говоришь?
От возмущения Сашка удивлённо замолчал.
- Придёт на его место ещё кто-то незаменимый... Потом другой. Не волнуйся, пускай они волнуются... - закончил отец, выходя после завтрака на службу. - Лучше думай об учёбе.
- Какая школа, когда такое горе…
Александр потерянно побрёл в школу и несколько ближайших дней пролетели для него как во сне. Потом были похороны генсека и то ли гром от салюта, то ли от громкого падения гроба с телом покойного, поселили в душе паренька смутную тревогу.
- А так ли нужны для простых людей руководители государства? - думал Мишка, глядя по телевизору вечерний отчёт программы "Время" об очередном заседании Политбюро ЦК КПСС. - Как-то раньше жили же люди без руководящей и направляющей политики партии...
Мы расстались с Григорием Мелеховым, в тот момент, когда он вернулся на родной хутор. А как сложилась дальше его судьба? судьба его родных и близких?Читайте об этом в новом романе Владимира Шатова "Дон течёт к морю".
Гитлеровцам так и не удалось вырваться из Сталинградского котла. Окружением и разгромом закончилась для них Сталинградская битва. За ней отгремела Курская и покатился фронт на Запад. А с ним и наши герои, что закончили свой боевой путь в Берлине. Пришла пора возвращаться домой. Как встретит их Родина и как сложатся их судьбы в послевоенное время. Читайте заключительную книгу эпического романа Владимира Шатова "Дон течёт к морю".
Яростным пламенем заполыхала на берегах Волги Сталинградская битва. Насмерть стоят защитники города. И не причём здесь "Приказ № 227" "Ни шагу назад". Просто знают они, что за Волгой для них земли нет.Перепутаны и без того непростые судьбы наших героев. Опалены сражением. В пылающем Сталинграде находит Григорий Мелехов старшего сына. И там же теряет его в горниле войны...
Продолжение романа Владимира Шатова "Дон течёт к морю". Началась Великая Отечественная война. Мелехов, Кошевой, Шелехов и другие казаки на фронте. Воюют с немцами, как и в Первую Мировую. Им приходится отступать и на казачьи земли приходят оккупанты. До тех пор, пока не выйдет знаменитый Приказ № 227 "Ни шагу назад!".
Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.
Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.
Сборник словацкого писателя-реалиста Петера Илемницкого (1901—1949) составили произведения, посвященные рабочему классу и крестьянству Чехословакии («Поле невспаханное» и «Кусок сахару») и Словацкому Национальному восстанию («Хроника»).
Пути девятнадцатилетних студентов Джима и Евы впервые пересекаются в 1958 году. Он идет на занятия, она едет мимо на велосипеде. Если бы не гвоздь, случайно оказавшийся на дороге и проколовший ей колесо… Лора Барнетт предлагает читателю три версии того, что может произойти с Евой и Джимом. Вместе с героями мы совершим три разных путешествия длиной в жизнь, перенесемся из Кембриджа пятидесятых в современный Лондон, побываем в Нью-Йорке и Корнуолле, поживем в Париже, Риме и Лос-Анджелесе. На наших глазах Ева и Джим будут взрослеть, сражаться с кризисом среднего возраста, женить и выдавать замуж детей, стареть, радоваться успехам и горевать о неудачах.
«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!
«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».