Коварство мыльных пузырей - [14]

— Лорди, иди сюда, — позвала я собаку.

Тот, громко пыхтя, направился ко мне. Отдал мячик и вильнул хвостом.

— Господи, тебе по человеческим меркам лет триста, а ты все туда же.

Я снова запустила мяч в коридор. И опять гурьба собако-кошек кинулась вперед, обгоняя собственные уши и хвосты. Я вот думаю, если от меня все отвернутся, будут ли животные меня любить так же сильно, как я их? Наверное, будут, хотя совсем не факт. Что же так тоскливо-то? Ахмеду, что ли, позвонить… Может, все не так, как мне кажется? Может, он ушел просто потому, что… замерз? Торопился? Были какие-то дела дома? Может, я все сама себе надумала? Почему-то некстати захотелось поплакать. Да что это со мной в самом деле? Эй, Птица, встряхнись! Еще чего не хватало! Будешь каким-нибудь эмой по вечерам, а днем превратишься в гота и будешь ходить со скорбной рожей, словно на твоих плечах покоится вся печаль этого мира. То есть не рожа, а лицо. Тебе надо научиться выражаться так, как выражаются приличные девушки. Ходить в юбках и на каблуках. Укладывать волосы каждое утро и наносить макияж. Как же я не хочу быть такой… Но Матвею нравится. Я должна соответствовать его уровню. Вернулась к своим открытым страничкам: «Ну, попытался Ветров прорваться в НХЛ, да кто же его пустит, там нужен уровень, а ему не хватает», — писали в комментариях. Надо будет спросить у Моти, что это такое. Когда это он в НХЛ пробивался? «Да ему никто слова не давал, все отец!» Да, отец у нас строгий. Меня как будто сканером просветил, до сих пор мурашки по спине бегают. Лорд недовольно царапнул меня лапой по ноге. Ферри нетерпеливо танцевал рядом. Я вздохнула и запустила мяч обратно в коридор. Дверь надо закрыть. Надоели они мне. На столе завибрировал мобильный. Я улыбнулась, посмотрев на дисплей.

— Я не понял, и по какой причине ты мне сегодня за день ни разу не позвонила? — недовольно проворковал мой хоккейный бог.

— С чего бы мне тебе звонить? — улыбнулась я, развалившись в кресле.

Все проблемы разом куда-то ушли. Он улыбался мне с фотографии, а я улыбалась ему.

— Ну, хотя бы для того, чтобы сказать, как ты счастлива, что я у тебя есть.

— А ты у меня есть?

— То есть ты не рада тому, что такой парень, как я, обратил на тебя внимание?

— А должна быть рада?

— Все рады. Не думаю, что ты исключение.

— Ты такой наглый, — поморщилась я, улыбаясь от счастья так широко, что щеки заболели.

— Одевайся, едем клубиться. Жду тебя через три часа на «Охотном ряду».

Я посмотрела на часы. Девять часов вечера.

— Прости, ты хочешь, чтобы я в двенадцать часов ночи приехала на «Охотный ряд»? — вкрадчиво спросила я.

— А в чем проблема? Или ты трусишь?

Нет, я не трушу, просто меня мама не отпустит. Да и уроки я так и не сделала…

— Ох, я ж забыл, что ты маленькая. Ну и сиди дома, пока.

Мне в ухо запикало. Я покосилась на телефон, не понимая, что произошло. Мама не отпустит. Да и страшно мне как-то… Как я одна поеду куда-то на ночь глядя…

— Ма-а-а-ам, тут такое дело… — замялась я в дверях.

Мама повернулась ко мне. Она читала книгу, лежа в постели.

— Тут, понимаешь, как бы тебе объяснить, — переминалась я с ноги на ногу.

Она вздохнула:

— Вот когда созреешь, тогда и приходи, а сейчас ты меня отвлекаешь.

Я хотела было выйти, а потом вернулась обратно.

— Мам, меня в ночной клуб пригласили.

— А ты завтра в школу не идешь?

— Иду.

— Тогда о чем мы сейчас разговариваем?

— Мам, если я не пойду, он решит, что я малолетка и трусиха.

Мама нахмурилась, а потом удивленно спросила:

— Ахмед в своем уме?

Я сглотнула. Прошла в комнату и села перед постелью на колени.

— Это не Ахмед. Я не… — Закашлялась, вовремя сообразив, что три дня знакомства на маму явно не произведут никакого впечатления. — В общем, мы неделю назад познакомились. Это хоккеист Матвей Ветров. Он такой здоровский, мам. Мне еще никогда не было так хорошо.

— Ярик, ты уроки сделала?

— Да! — пристально посмотрела я ей в глаза.

— Врешь ведь. Ведь не умеешь, зачем врешь, Яра?

— Мам, я сделаю. Прямо сейчас.

— Он за тобой заедет?

— Нет. Мне надо в двенадцать подъехать на «Охотный ряд».

Мама недовольно закатила глаза:

— Тем более нет.

— Мам, ну пожалуйста. Он так мне нравится!

— Яра, если бы ты нравилась ему, он бы за тобой приехал, а потом бы привез обратно. А вот это «надо подъехать»…

— Мамочка, я тебя очень-очень прошу.

— Нет, Ярослава. Нет, нет и нет.

— Ты же знаешь, что я могу за себя постоять.

— Разговор окончен. — Мама опять взяла книгу в руки. — И хватит там живность по квартире гонять. Люди спать ложатся.

— Хорошо, — буркнула я.

Вместо уроков я решила отработать пару ката. Как-то меня это расслабляет. Я достала боккен, встряхнула руками и начала двигаться по комнате, стараясь максимально настроиться на работу. Стасик, мой мелкий брат, свесился из-под потолка.

— Ярик, — захныкал он, — мне страшно.

— Что тебе страшно? Спрячься под одеяло и ничего не узнаешь.

— Мне страшно! Вдруг ты меня убьешь.

— Марш спать! — сорвалась я на брата.

Швырнула боккен и ушла в душ. Хоть там одна побуду.

Стоя под теплыми струями воды, я размышляла вот на какую тему… А что, если я убегу из дома? Да, скажу всем, что пошла спать, а сама тихонечко выйду из квартиры и поеду на встречу с Матвеем. Он же будет меня ждать, да? Как же он без меня?