Коварная - [21]

Покинув его кабинет, уже как, я посмотрела на свои часы, пять часов назад, я не видела никого, кроме Лизы. Стук повторился.

– Минутку, – крикнула я, направившись к двери.

Чуть приоткрыв её, я просунула голову в образовавшуюся щель.

– Мисс Конвей?

Я выдохнула, даже не осознав, что всё это время задерживала дыхание.

– Лиза, это вы?

Я открыла дверь шире. Улыбаясь, добрая женщина ответила:

– Да, мисс. Я уже собралась идти спать. Но сначала хотела убедиться, что у вас всё хорошо. Могу я что-нибудь для вас сделать?

– Лиза, я бы хотела, чтобы вы зашли ко мне, ненадолго.

– Конечно.

Она переступила через порог. Её улыбка стала шире, и от этого её светлые голубые глаза засияли.

– Вижу, вы нашли одежду. Я рада, что она вам подошла.

Я опустила глаза на свои босые ноги, выглядывающие из-под моего наряда – штанов для занятия йогой и невероятно мягкой футболки, спадающей с одного плеча. Именно такие вещи я и любила надевать по вечерам в общежитии, и они были гораздо комфортнее каблуков и платья, в которые я по просьбе родителей нарядилась на эту таинственную встречу.

– Да, я нашла все вещи. Спасибо вам.

– Не за что. Тем более, что это и не я. Это всё мистер Харрингтон. Он хотел, чтобы вы почувствовали себя здесь максимально комфортно.

Я подошла к окну, и указала в сторону диванчика и кресла.

– Не возражаете присесть на пару минут? Я потратила несколько часов на это соглашение, и у меня возникло очень много вопросов.

И тут же мне вспомнился пункт о неразглашении. Будет ли разговор с Лизой нарушением этого пункта? Не окажется ли всё это бесполезным, даже если я выберу соглашение, позволяющее уйти?

Должно быть, эти вопросы отразились на моём лице. Лиза коснулась моей руки, и обнадёживающе произнесла:

– Всё в порядке. Вы можете говорить со мной об этом. Мистер Харрингтон показал мне документы. И он предположил, что вам будет удобнее обсудить их со мной, нежели с ним.

– З-значит… если мы будем говорить об этом, то пункт или соглашение о неразглашении не будут нарушены?

– Нет.

Лиза села и посмотрела в сторону стола, на котором я оставила соглашение и свои записи.

– Очень хорошо, что вы серьёзно отнеслись к делу. Я сомневалась, что вы так поступите, учитывая ваш…

– Возраст? – спросила я, заканчивая её предложение.

– Да. Но я не хотела оскорбить вас, милочка. Просто, мистер Харрингтон - мужчина серьёзный. Он не предлагает что-либо необдуманно. Это соглашение было проанализировано и разобрано до последней буквы. И, до того, как я познакомилась с вами, – добавила она, кивнув в мою сторону, – я беспокоилась, что вы можете подумать об этом предложении, как о чём-то легкомысленном.

Я закрыла глаза. От всех этих размышлений у меня разболелась голова.

– Уверяю вас, Лиза, я отнюдь не неразумное дитя. Пусть мне всего восемнадцать лет, но меняющие жизнь решения я научилась принимать раньше, чем должна была. Родители как-то не очень мне помогали.

– Учитывая данные обстоятельства, теперь мне всё ясно. Чем я могу вам помочь?

После попыток понять все эти формулировки в специализированных терминах, добрые слова и поступки Лизы пробудили эмоции, который я так старалась сдержать. Мне не нужны были эмоции. К своим юным годам я уже уяснила, что разум принимает решения куда лучше, нежели сердце.

Под ночным небом темнел океан, по его поверхности то тут, то там были рассеяны огоньки от кораблей, яхт или лодок. С высоты пентхауса гладь воды казалась бесконечной. Я начала искать линию горизонта, то место, где чёрные волны встречались с потемневшим небом. Но это было невозможно из-за безлунной ночи.

Продолжая смотреть на океан, я спросила:

– Вы дважды повторили слово «предложение»? По-вашему, это действительно предложение?

– А что же тогда?

Я пожала плечами, поворачиваясь к ней лицом и борясь с наворачивающимися слезами.

–  Думаю, формально, да, это предложение. Но у меня такое чувство, будто я соглашаюсь на продажу, а не на предложение руки и сердца. То есть, я соглашусь, если мне будет понятно всё, что я прочла. – Я перефразировала свои слова. – Если я соглашусь, то по сути это будет означать, что я принимаю деньги, жильё, выплаты по долгам моих родителей, имя Стюарта в обмен на свою жизнь. С-своё тело… с-своё будущее. – Эмоции одержали верх, и предательские слёзы хлынули потоком из моих, по-прежнему накрашенных, глаз.

– По сути, не так ли всегда и происходит, когда принимают предложение о свадьбе? – спросила Лиза. – Разве вступая в брак, женщина не отдаётся мужу в обмен на его покровительство? Разве, выходя замуж, женщина не получает имя и финансовую поддержку своего мужа?

Я кивнула.

– Да, но… – Следующие слова дались мне с трудом. – Большинство женщин выходят замуж по любви. Я никогда не думала о свадьбе с кем бы то ни было, но если бы даже развлекала себя подобными мечтами, то представляла бы ужины при свечах и прогулки по пляжу. Предполагалось, что я бы знала, действительно знала, своего мужа, а он бы знал меня. Никогда и ни за что я не мечтала о соглашении в пятнадцать страниц и о том, что ответ на него нужно дать в течение двенадцати часов.

Лиза опустила глаза. Честно говоря, тут нечего было ответить. Вряд ли у кого-то возникала даже мысль о том, что его или её жизнь могла быть спланирована так же, как оказалась моя. По крайней мере, в двадцать первом веке. Пусть короли, королевы и вся аристократия, как сказал Стюарт, и сталкивались с подобным, но это происходило в веке шестнадцатом, а не в наши дни.