Коварная любовь Джабиры - [66]
В тот же миг он почувствовал содрогания ее хрупкого тела, которые словно отпустили туго натянутую в нем пружину. Последнее мощное движение, и он замер, оглушенный обрушившейся на него лавиной немыслимых ощущений.
– Наверное, – задумчиво проговорила Василике, – все, что случилось со дня нашей первой встречи, было неизбежно.
Мирджафар кивнул.
– Судьба.
И вновь это простое слово окрасилось особым смыслом, еще одной гранью тревожно-сладкого предвидения.
Свиток тридцать второй
Василике задремала на плече принца. Ему же не спалось. Он уже давно чувствовал, что качка усиливается.
– Должно быть, нам не удалось убежать… – пробормотал он, пытаясь встать.
– Что случилось?
– Шторм, моя любовь. Должно быть, капитану сейчас не будет лишней любая помощь…
– Останься, Мирджафар. Разве ты забыл, что твой долг – охранять меня?
– Я и исполняю свой долг. Что толку охранять тебя, если ты будешь опускаться на дно вместе с этой лоханкой?
Мирджафар уже собирался закрыть дверь, но тут до него донесся еще один звук, звук более чем неприятный, звук настораживающий: пушечный залп.
– Аллах великий! Неужели ты послал нам недостаточно бед?
Ответом на этот вопрос стал ответный залп – ответила пушка «Константина», дхау принцессы.
– Жди меня здесь, Василике. Запритесь с Джабирой и никуда не выходите, пока я не приду за вами!
У Мирджафара хватило ума не показываться на палубе во весь рост. Присев, он добрался до шлюпки и затаился у самого днища. Он был достаточно опытным воином, чтобы понять, что не просто неприятность – новая беда обрушилась на него и его людей. С полуночи, или, как говорили моряки, с норда приближалась каракка, настоящий гигант по сравнению с вертким и легким дхау. Вместо двух она была увенчана тремя кроваво-красными парусами, сливавшимися с красной же палубой. Жерла пушек по левой стороне еще дымились.
– Счастье, что при такой качке трудно прицелиться, – прошептал Мирджафар. – Но отчего ты нападаешь на нас? Кто ты?
Об этом, увы, можно было не спрашивать равнодушные небеса. Ибо страны по обе стороны Серединного моря боялись лишь одного бедствия – пиратов.
Каракка подошла еще ближе. Мирджафару даже не пришлось напрягать зрение, чтобы прочитать имя нападавшего. «Рубака»…
– Аллах великий! Почему именно он? Почему мы не встретили другого морского охотника?! Почему именно ты, безжалостное чудовище?
Увы, принц не узнал ответ на этот вопрос. И в этом было его счастье. Ибо неведение зачастую оказывается куда большим благом, чем знание.
С пиратского судна раздался новый залп. «Рубака» – легкий и быстрый – начал описывать круги вокруг «Константина». Его пушки безостановочно гремели – становилось ясно, что силы не равны. Обычно верткий дхау сидел в воде, как раненая утка, и не мог сдвинуться ни вправо, ни влево, в то время как маневренный «Рубака» уходил от огня противника.
Со своего наблюдательного пункта Мирджафар хорошо видел гигантскую фигуру капитана корсаров, который с мостика отдавал распоряжения своим людям. В левый борт «Константина» одно за другим попали два ядра. Оставалась лишь слабая надежда на то, что пиратов удастся разгромить в рукопашной схватке, когда они возьмут судно на абордаж. Капитан дхау выкрикивал слова команды, а тем временем с борта пиратского судна уже летели крючья на длинных цепях, соединившие оба корабля. В несколько мгновений пираты перекинули доски, по которым без особого усилия перебрались на палубу «Константина», а те, кому особенно не терпелось, перелетали с одного корабля на другой, держась за привязанные к снастям лини.
Команда дхау, которая прекрасно отдавала себе отчет в том, что сражается не только за себя, но и за своих пассажиров, успешно отразила первый натиск пиратов. Мирджафар бесстрашно бросился в самую гущу схватки. Глаза и ноздри обжигало едким запахом дыма и серы. Он бился не за себя, он бился за жизнь и честь Василике. Мирджафар хорошо представлял себе, что ей придется пережить, если она попадет в лапы пиратов: надругательство и бесчестие, а потом еще страшные унижения на невольничьем рынке. Лучше смерть, чем подобная участь.
Тесно прижавшись друг к другу, Василике и Джабира в ужасе ловили доносившиеся до них звуки боя. Но страшнее грохота выстрелов, запаха гари и криков раненых были мысли о том, что их ждет, если победят пираты.
Внезапно новая мысль вытеснила страх за свою судьбу. А что, если Мирджафар ранен, а может быть, даже убит? Что, если он расстанется с жизнью, унеся с собой в могилу те необдуманные гневные слова, которые услышал от нее, если он так и не узнает, как горячо она его любит? Нет, только не это!
Высвободившись из рук Джабиры, Василике, вся дрожа, подошла к двери.
– Принцесса, что ты делаешь? – вскричала перепуганная Джабира.
– Я должна выбраться отсюда и посмотреть, что происходит.
– Нет, оставайся! Мирджафар велел нам сидеть смирно. Это слишком опасно.
– Не беспокойся, Джабира. – Василике пыталась успокоить верную подругу, но решение уже было принято. – Я буду очень осторожна. Обещаю тебе, что только выберусь в коридор и взгляну, что творится на палубе. Если пираты победят, то, увидят меня или нет, все равно не будет иметь никакого значения – нас найдут и здесь.
