Кот внутри - [2]
Я говорил о переходных формах смерти и отождествлении организма смерти с умирающим. Это отождествление может принять форму реального совокупления со смертью. Смерть, выступающая как в мужском, так и в женском облике, ебет юного Бога Маиса, и тот кончает 400 миллионами лет маиса от посева к урожаю, по кругу. Для этой операции необходимы настоящий маис и реальное человеческое тело, представляющее юного Бога Маиса. Тогда появляется обеспеченный, подписанный молодым Богом Маиса чек. Как только Бог расписался на чеке, можно добавить любое количество нулей. Банк времен майя оперировал этими обеспеченными чеками. Смерть принята умирающим.
Теперь обратимся к настоящему и лавине необеспеченных чеков… авиа- и автокатастрофы, войны, пожары, несчастные случаи, случайные смерти. Эти чеки действительны только в настоящем времени. За сто тысяч смертей можно купить миллион лет, но человеческое стадо, пожирающее время, становится все больше и больше. Безысходность настоящего в том, что все меньше и меньше качественного времени остается для все большего числа людей. В конце концов, качественного опыта больше нет — только случайное время, определенное на чисто количественной основе. Нет сомнения — время выдохнется.
Система майя — полная противоположность этому. Все меньше и меньше людей для все большего и большего количества драгоценного записанного времени. Одна система ведет к преизбытку простых смертных и недостатку Богов; другая — к избытку Богов и нехватке простых смертных. В обоих случаях — к тупику. В современности очевиден цикл: рост населения, загрязнение окружающей среды, все меньше и меньше пищи для все большего числа людей. Так что делаются попытки восстановления качественного опыта: медитации, коммуны, экология, биологическое питание, эст,[3] группы контактеров, магия — короче, трансцендентность. Но вся эта мешанина — уже задним числом. Ущерб нанесен, смертоносная формула количественного роста необратима. Все эти меры, даже если они увенчаются успехом, заведут в тупик, в котором оказались майя.
А какие меры могли принять майя? Они могли бы расширять свою территорию за счет колонизации, увеличивать население ради наращивания человеческих ресурсов. Но это завело бы их в тупик современности. Кроме того, им все сложнее было расширяться, — так и современной системе, где постоянно увеличивается низкокачественный человеческий продукт, все труднее и труднее ассимилировать что-либо еще. Представьте, что обеспеченные чеки майя возникли бы в Настоящем Времени. Это привело бы к вспышке неизвестных эпидемий, население сократилось бы до масштабов эпохи майя, и в результате, — тот же тупик, в котором оказались майя. Подобным образом, выброс необеспеченных чеков на рынок майя привел бы к резкому увеличению населения и к современному тупику.
Время — то, что кончается. Единственный путь из времени лежит в космос. Зачем жрецам майя нужны были человеческие тела и человеческое время? Им нужны были эти тела и это время как стартовая площадка для запуска в космос. Им нужны были настоящий маис и человеческий Бог Маиса.
Уильям С. Берроуз,
20 сентября 1975 г.
ХИРОСИМА… 1945… 6 АВГУСТА… 23 СЕКУНДЫ ДО 8 УТРА
Мальчик открывает порножурнал…
Молодая японская пара ебется под отсчет времени перед запуском…
Два мальчика дрочат под отсчет времени…
23 ВЖИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИХ
ОСЛЕПИТЕЛЬНАЯ БЕЛАЯ ВСПЫШКА.
Я задаю следующие вопросы Контролю:[4]
Вопрос: Бомбардировка следом за сексуальным вирусом?
Ответ: Да.
Вопрос: Ради этого на Хиросиму и была сброшена бомба?
Ответ: Да.
Вопрос: Кто именно отдал этот приказ?
Ответ: КОНТРОЛЬ.
Уродливый Американец… Инструмент КОНТРОЛЯ…
Дело в том, что я создавал фоторобот человека… вероятно, исследователя майя… несомненно богатого… несомненно одержимого бессмертием… Возможно, Розеттский камень[5] существует. Возможно, некоторые кодексы сохранились после того, как епископ Ланда сжег книги. Мог ли этот человек отыскать их и изучить тайны Контрольного Календаря майя? Тайны страха и смерти? И возможно ли, что это страшное знание теперь компьютеризировано и находится в руках дальновидных американцев из Госдепартамента и ЦРУ?
— Выкладывайте джокер СМЕРТЬ. Займитесь Мао и его бандой головорезов.
Я решил назвать его Джон Стэнли Харт.[6]
Даже когда он был маленьким, мысль, что его существование может когда-нибудь ПРЕКРАТИТЬСЯ, наполняла его ужасом и мрачной недетской решимостью.
"Я буду жить вечно", решает он. Рядом новая служанка роняет вазу с цветами. Он стоит и смотрит, как она убирает осколки. Бледный мрачный ребенок, холодный как лед — мало кто чувствует себя уверенно в его присутствии. Он уже умеет делать так, чтобы вещи выпрыгивали из чужих рук. Пока он растет, способность внушать страх растет вместе с ним, и чужой страх накрывает его тяжелой серой мантией.
Вот он в Гарварде. Он презирает других студентов. Они — животные в человеческом обличье, и они умрут. Он посвящает себя изучению бессмертия. Египтяне тоже были одержимы бессмертием. А вдруг они что-то нашли? Он изучает египетские иероглифы и обнаруживает, что некогда должен был существовать способ оживлять мумии богачей и делать их бессмертными. Скорее, похоже на глубокую заморозку, — способ, который он, конечно, обдумывал. Внезапно перед его глазами предстает картина… В заброшенном склепе рассыпается в прах последний папирус с формулой оживления. Удушающий ужас безысходности льдом сковывает его сердце.
Одна из величайших книг нонконформистской культуры за всю историю ее существования.Одна из самых значительных книг XX века, изменившая лицо современной прозы.«Голый завтрак» — первый роман Уильяма Берроуза, сразу же поставивший автора в ряд живых классиков англоязычной литературы.Странная, жестокая и причудливая книга, сочетающая в себе мотивы натурализма, визионерства, сюрреализма, фантастики и психоделики.«Порвалась дней связующая нить»... и неортодоксальные способы, которыми Уильям Берроуз предлагает соединить ее, даже сейчас могут вызвать шок у среднего человека и вдохновение – у искушенного читателя.
«Джанки» – первая послевоенная литературная бомба, с успехом рванувшая под зданием официальной культуры «эпохи непримиримой борьбы с наркотиками». Этот один из самых оригинальных нарко-репортажей из-за понятности текста до сих пор остаётся самым читаемым произведением Берроуза.После «Исповеди опиомана», биографической книги одного из крупнейших английских поэтов XIX века Томаса Де Куинси, «Джанки» стал вторым важнейшим художественно-публицистическим «Отчётом о проделанной работе». Поэтичный стиль Де Куинси, характерный для своего времени, сменила грубая конкретика века двадцатого.
«Дикие мальчики, или Книга мертвых», первый роман «лондонской» трилогии, куда входят также «Дезинсектор» и «Пристань святых», повествует о группе подростков-мародеров, терроризирующих города Северной Африки. В гротескном, романтичном, кошмарном шедевре Берроуза технологии, плоть и насилие проникают друг в друга, сливаясь в вакханалии взаимного уничтожения. Это произведение вдохновило группу Duran Duran на создание одноименной знаменитой песни с альбома «Arena». Книга содержит нецензурную брань.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Заговорщики хотят уничтожить Соединенные Штаты с помощью нервно-паралитического газа. Идеальный слуга предстает коварным оборотнем. Лимонный мальчишка преследует плохих музыкантов. Электрические пациенты поднимают восстание в лечебнице. Полковник объясняет правила науки "Делай просто"."Дезинсектор" — вторая книга лондонской трилогии Уильяма Берроуза, развивающая темы романа "Дикие мальчики".Берроуз разорвал связь между языком и властью. Особенно политической властью. В таких книгах, как `Дезинсектор!`, Уильям бичует не только свиней, как называли в 1968 году полицейских, не только крайне правых, но, что гораздо важнее, власть как таковую.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
История жизни одного художника, живущего в мегаполисе и пытающегося справиться с трудностями, которые встают у него на пути и одна за другой пытаются сломать его. Но продолжая идти вперёд, он создаёт новые картины, влюбляется и борется против всего мира, шаг за шагом приближаясь к своему шедевру, который должен перевернуть всё представление о новом искусстве…Содержит нецензурную брань.
Как может повлиять знакомство молодого офицера с душевнобольным Сергеевым на их жизни? В психиатрической лечебнице парень завершает историю, начатую его отцом еще в 80-е годы при СССР. Действтельно ли он болен? И что страшного может предрекать сумасшедший, сидящий в смирительной рубашке?
Москва. Молодой парень знакомится с продавщицей обуви в ГУМе. Так ли проста эта девушка, как кажется на первый взгляд? И что влечет за собой эта встреча? Насколько же сильно может изменить жизнь одно маленькое селфи, не вовремя выложенное в сеть.
Книгу заметок, стихов и наблюдений "Питерский битник" можно рассматривать как своего рода печатный памятник славному племени ленинградского "Сайгона" 80-х годов, "поколению дворников и сторожей".Стиль автора предполагает, что эту книгу будут читать взрослые люди.Игорь Рыжов определял жанр своего творчества, как меннипея ("Меннипова сатира") — особый род античной литературы, сочетающий стихи и прозу, серьезность и гротеск, комизм и философские рассуждения.
Безбожная и безбашенная смесь «романа-исповеди», «спортивного детектива», иронического сюра и… ПОСТМОДЕРНИСТСКИХ ВАРИАЦИЙ на тему «ИЛИАДЫ»!Расширение сознания НЕСТАНДАРТНЫМИ МЕТОДАМИ… Просветление — БЕЗ ОТРЫВА от кручения педалей…Сложная система отношений АХИЛЛА и ПАТРОКЛА нашего времени…Биотехнологии, достойные рибофанка!Полет воображения, достойный Гинсберга и Берроуза!Сюжет, о котором можно сказать лишь одно: ЭТО НЕОПИСУЕМО!