Косяки начинающих психоконсультантов - [17]

Похожее озарение произошло на занятиях в телесно-ориентированном подходе, которые проводила Татьяна Юрьевна Калошина. В один миг эта женщина растолковала, как работать с психосоматикой, и если ты раз это понял, то уже не разучишься. Это как с чтением в дошкольном детстве, когда за рядом не связанных друг с другом букв ты вдруг впервые видишь слово.

На одном из занятий Татьяна Юрьевна предложила упражнение в парах: один просто стоит прямо, закрыв глаза, а второй рисует его, как может, спереди, сзади и с боков. Наблюдателю нужно заметить какое-то движение в теле, любой еле различимый импульс: покачивание вперед-назад или из стороны в сторону, асимметрию – наклон корпуса или головы и т. д. И потом следует усилить этот импульс и «прочитать», про что он в жизни человека. Помню, как со мной в паре оказался мужчина, прошедший когда-то боевые действия. Он стоял как вкопанный, но его тело едва-едва колебалось вокруг вертикальной оси, будто он был на крутящейся подставке. Я видела это, но не могла сообразить, про что бы это могло быть. Я была не одна такая, все новички стояли и хлопали глазами со своими блокнотами в руках. Татьяна Юрьевна подбодрила нас:

– Доверяйте своей интуиции. Встаньте в позу клиента, влезьте в его шкуру с помощью вашего воображения. А теперь сами воспроизведите и усильте это еле заметное движение, продлите импульс, поймите, про что он. Что первое придет в голову – то и есть правильный ответ!

Спасибо ей за это разрешение! Когда ищешь, на кого бы в своей работе опереться, тебе не приходит в голову, что это ты и есть. Я вросла ногами в землю, как мой партнер по упражнению, начала чуть-чуть вращаться вокруг вертикальной оси, усилила вращение и через минуту обнаружила, что мое тело делает не что иное, как очерчивает вокруг себя раскинутыми руками круг – личное пространство, куда посторонним вход запрещен.

Мое внутреннее зрение заработало в нужном направлении, получив новый инструмент. Теперь я могла за мгновенья считывать непроизвольные телесные импульсы клиентов. Позже в книгах Арнольда Минделла я прочла о его процессуальном подходе, базирующемся на наблюдательности терапевта, который считывает сигналы «сновидящего тела»8. Что ж, многие говорят, что Минделл переоткрыл гештальт подход.

Духовная субстанция

Эти примеры, к сожалению, слабо передают суть интуитивной работы психотерапевта. Когда мы ведем сессию, то меньше всего думаем головой. Никто не рассуждает так: «Контакт установлен – переходим в стадии заключения контракта», вы и не вспомните про эти стадии. Во время сессии вы не понимаете, что делаете, проанализировать ее вы сможете только постфактум, когда она закончилась.

Что же мы делаем? Мы бессознательно погружаемся в транс, входим в резонанс одновременно с клиентом и с той мудрой своей субличностью, которая знает ответы. Назовите ее, вслед за Юнгом, архетипом мудрого старца или вашим ангелом-хранителем, мировой душой, высшей мудростью или Богом. Я не знаю, как это называется, но все как один мастера в минуты откровенности признаются, что работают не сами, а позволяют протекать через них высшим знаниям, и главное при этом – не мешать.

Неважно, кто ты по профессии, важен уровень мастерства. Сейчас я перечитываю книгу С. Моэма «Театр» о великой английской актрисе Джулии Лэмберт, и что же я нахожу? Прямо о нас с вами: «Она часто чувствовала, что ее талант – критики называли его „гений“, но это было слишком громкое слово, лучше сказать, ее дар – не она сама и не часть ее, а что-то вне ее, что пользовалось ею, Джулией Лэмберт, для самовыражения. Это была неведомая ей духовная субстанция, озарение, которое, казалось, нисходило на нее свыше и посредством нее, Джулии, свершало то, на что сама Джулия была неспособна. Она была обыкновенная, довольно привлекательная стареющая женщина. У ее дара не было ни внешней формы, ни возраста. Это был дух, который играл на ней, как скрипач на скрипке»9.

Сравните со словами Берта Хеллингера в его интервью: «Я, назовем это так, посредник, через которого что-то протекает. Это странный процесс. Я не могу его описать. Он случается только тогда, когда я свободен от всяких желаний, когда я нахожусь в смирении, в том смысле, что я полностью забываю, что я здесь, я не замечаю, что происходит вокруг меня, и я часто не замечаю даже клиента. Я даже не смотрю ни на что. Я просто остаюсь внутренне собранным, и я осознаю, что что-то происходит»10.

У меня поначалу это было так: я слушаю клиента, и мне на ум приходят ассоциации, на мой взгляд, не всегда уместные в данном контексте. И я раздражаюсь, что приходится отвлекаться от работы на какую-то строчку из песенки или анекдот. Но чем больше их подавляешь, тем навязчивее они себя ведут. Попробовав раз не прогонять, а высказать вслух эти навязчивые мысли, я обнаружила, что сильно сокращаю путь к пониманию сути проблемы клиента. Всегда процитированная песенка или анекдот оказываются более чем к месту. И теперь я доверяю этим «помехам в эфире» и говорю так: «Прости, я отвлекаюсь, потому что не могу отделаться от мысли, которая приходит на ум. Можно, я ее выскажу вслух, и будем работать дальше?» Или так: «Не знаю, к чему это, но мне в голову приходят строчки из песни, может, это как-то относится к здесь-и-теперь»?