Кости зверя - [5]

– Как к вам обращаться, барышня?

– Эбигейл Рук, сэр. Премного вам благодарна.

– Ух ты, англичанка! Смотри, Джекаби, как бы рядом с ней ненароком не перенять аристократические манеры. А я Хэнк Хадсон, мисс Рук.

Он протянул мне руку, и я пожала ее. Мужчина был облачен в плотный бурый плащ-пыльник с широкими лацканами, а в его башмаках впору было пересекать континент; пахло от него лошадьми и костром. Он походил на грубоватых, но симпатичных американских первопроходцев, о которых я читала в детстве, только Дэвид Крокетт на страницах моих журналов не выглядел таким человеком-горой.

– Мистер Хадсон – опытный зверолов и мой хороший знакомый, мисс Рук. Давно в Нью-Фидлеме, дружище?

Джекаби прижал коробку с котятами к бедру и протянул руку, но Хэнк быстро заключил его в объятья, от души похлопав по спине, пока мой начальник пытался не уронить коробку.

– Так, заехал ненадолго. Год провел на территории Оклахомы, торговал с индейцами чероки. Охота там неплоха, но у меня же хижина в долине Гэд, а за ней нужно приглядывать. Разгружу кое-какой товар – и сразу обратно. Рад, что мы с тобой встретились. Я выменял у торговцев хорошие травы, которые тебя могут заинтересовать. А кстати, я же еще раздобыл шаманское колесо чероки, можешь глянуть, если интересно. Будешь здесь вечером?

– Разумеется. Я до сих пор проживаю на Авгур-лейн. Помнишь, где мой дом?

– Да разве его забудешь?!

Мистер Хадсон подмигнул Джекаби, что заставило меня задуматься о том, до какой степени он знаком с подробностями странного обиталища на Авгур-лейн.

– Ну ладно, увидимся! Рад был познакомиться, барышня.

Он приставил руку к меховой шапке и потопал в противоположном направлении. Мы же с Джекаби продолжили свой путь к Авгур-лейн. Теперь я старалась внимательнее смотреть под ноги и держать ведро ровно. Я надеялась, что Джекаби расскажет, при каких обстоятельствах они познакомились со звероловом, но детектив молчал. По его непроницаемому лицу нельзя было догадаться, о чем он думает: то ли до сих пор сердится на меня за неуклюжесть, то ли ему, как обычно, просто недостает светского такта.

Лицо Джекаби вообще мало о чем говорило. Из-за его прямой манеры вести беседу я как-то позабыла о том, насколько плохо его знаю. Например, я обратила внимание на то, что мистер Хадсон обратился к нему по инициалам, хотя почти все остальные называли его просто Джекаби.

– А что означает Р. Ф.? – спросила я, когда мы пересекали деловой район неподалеку от Авгур-лейн.

Прежде чем ответить, он повернулся и несколько секунд просто смотрел на меня.

– По роду своих занятий я расследую различные загадочные и мистические дела, а это требует соблюдения особых, сверхъестественных, мер предосторожности.

– Вроде чеснока и лаванды, которые вы разложили вокруг своего дома?

– Это не лаванда, а ирландский белый вереск – но да, что-то вроде того, – ответил он. – Имя позволяет получить власть над человеком. Для последователей очень древних темных искусств имя, особенно произнесенное добровольно, равносильно струнам, за которые дергают марионетку. Я предпочитаю держать свое имя в тайне.

– Обещаю не превращать вас в злобную куклу, – сказала я. – К тому же я не имею ни малейшего представления о темных искусствах. Я даже карточные фокусы показывать не умею.

– Звучит обнадеживающе, но все же я останусь при своем мнении. Меня беспокоите не вы, мисс Рук, – добавил он, – но я не передумаю. Я не сказал своего полного имени даже Дженни, а ведь она не только более надежна, но и мертва.

Дженни Кавано была как раз одной из тех подробностей, делающих дом на Авгур-лейн необыкновенным и таинственным. Раньше этот дом принадлежал ей, и она осталась в нем после своей преждевременной и загадочной кончины. Мой работодатель не стал возражать, так что Дженни была просто еще одним обитателем этого жилища. Несмотря на свою мрачную историю, Дженни являлась самым приятным призраком, которого только можно встретить. Она быстро стала моей наперсницей, и в ней было гораздо меньше тайн, чем в моем загадочном начальнике.

– Можно я попробую угадать? – спросила я.

Джекаби закатил глаза.

– Вы можете делать все что вам угодно. На мое решение это никак не повлияет.

– Это… Ричард Фредерик?

– Нет, и я не собираюсь…

– Рассел Фрэнсис?

– Нет. Вы…

– Румпельштильцхен Финнеган?

Джекаби вздохнул.

– Да, мисс Рук. Румпельштильцхен, вы меня разгадали. Я проказливый чертенок из детских сказок.

– И это далеко не самое странное из того, что я узнала, работая с вами.

Глава третья

По возвращении в дом на Авгур-лейн Джекаби немедленно заперся один в лаборатории. Я хотела ему помочь с маленькими мохнатыми хамелеоморфами, но он просто отмахнулся от меня рукой и захлопнул дверь перед моим носом. Я прошла по извилистому коридору и уселась за рабочий стол в прихожей, решив приступить к своим повседневным обязанностям. Весь стол был завален помятыми квитанциями и папками с описанием прежних дел, и все это давно нужно было разобрать. Но время тянулось, а мой разум отказывался сосредоточиться на поставленной задаче.

Мне только недавно удалось убедить своего шефа в том, что я не хрупкая фарфоровая ваза, с которой нужно сдувать пылинки. Но и роль слона в посудной лавке мне тоже примерять не хотелось. Да, промах с рыбой зарекомендовал меня далеко не с лучшей стороны, но я могу доказать, что гожусь для практической работы. В этом я не сомневалась. Засунув очередную из давно позабытых квитанций в пыльный ящик у себя за спиной, я нахмурилась. Ничто так не раздражает, как ощущение бесполезности.