Костер для сверчка - [53]

Шишу приходилось драться. Однажды он сцепился с Ме-Ме из-за плохо обглоданной кости. Оленья кость хранила остатки нежного, растекающегося на языке, розового мозга и выглядела одуряюще вкусно. Добыча принадлежала Шишу, который первым поднял ее. Но Ме-Ме вырвал кость из его рук. Тогда Шиш набросился на похитителя. Вскоре у наглеца пошла носом кровь, а в следующий момент он ерзал спиной по земле, суча ногами, хрипя и обмирая... Лицо поверженного мелькало внизу бледным пятном, в центре которого вздувались и лопались темные пузыри...

Растащил драчунов знахарь. Поймав Шиша за уши жесткими, как таловые прутья, пальцами. Много Знающий поднял юнца на воздух, — это было так больно, что у подростка намокли глаза, — и хладнокровно отчитал. Его слова запомнились надолго:

— Если ты, сородич хорька, задушишь Ме-Ме, то будешь выгнан из стойбища. Тебе придется изворачиваться в одиночку: ночевать где попало, питаться кислой ягодой, безвкусной травой и жесткими корешками. Ибо промышлять мясо такому сопляку, как ты, не по силам. Зато косолапый будет промышлять Шиша. Если косолапого не опередят волки. — Много Знающий встряхнул подростка, словно тот был снятой шкурой и с нее требовалось удалить остатки древесной трухи, которой зачищали мездру. Шиш попробовал вырваться, укусил руку мучителя, но получил чувствительную затрещину.

— Знай, Шиш, — продолжал знахарь как ни в чем не бывало, — племя никогда, ну никогда! не забывает убийства. Лишив жизни человека, ты рано или поздно поплатишься своей. Если убьешь Живущего За Рекой, или одного из Поедающих Глину, то приведешь духов смерти в собственное стойбище. За первым убитым появятся другие, еще и еще... Они будут умножаться, пока не отправится к духам предков последний из соплеменников того, кто убил первым.

Знахарь вновь встряхнул драчуна:

— Заруби на носу, что руки, копье и дубина имеются у человека для охоты на зверя, но не для драки с людьми. Наши предки избегали ссор. Правда... — Много Знающий раздумчиво выпустил Шиша из рук...

Охотник завернул остатки зверька в подмерзшую шкурку, засунул за пазуху. Груди коснулся холод. Потянуло в тепло пещеры...

Обратная дорога казалась трудной, несмотря на удачную вылазку. Обледеневшие каменные залысины выскользали из-под ног, а тропинка тянулась и тянулась вверх. Раз-другой, не устояв, он скатывался на четвереньках, с трудом удерживая копье и сверток.

...Запутан след Блестящезубого. Вот Длинноногая проще. Внешне она мало отлична от пришельцев-мужчин: схожая одежда, короткий, густой и несколько иного, — красноватого, — оттенка волос. Ее не портили даже длинные, тонкие ноги.

Рыжая сущность пришелицы увлекла Шиша. Пришелица не допекала расспросами. А за день до большой метели приятно удивила охотника, залатав прореху в его капюшоне.

Неожиданный поступок женщины озадачил. Поразмыслив, он шепнул ей, что она могла бы стать его подругой. Так сказал он — один из лучших добытчиков племени. Предложил при условии, если Длинноногая способна иметь потомство от Человека Камня. В чем он почти не сомневался. Почти. Так как довольно схожие существа порой различны по сути. Уж сколько общего между лисой и собакой, а никто не встречал их помеси.

Лестное предложение было встречено без радости. Пришелица зашипела, будто наступила на горячие угли. Отдышавшись, она принялась втолковывать ему, почему не может стать его подругой. Голос ее сделался сладким, слаще березового сока. В нем прорезались заискивающие нотки. Мол, она знает, каким великим охотником является Шиш. Ничуть не сомневается в крепости его рук, быстроте ног и зоркости глаз. Она согласна с тем, что он не уступит в сообразительности иным цивилизованным (здесь он не понял) мужчинам. И все-таки, — она дурашливо вздохнула, — она не в состоянии связать свою жизнь с представителем (снова непонятно) каменного века, с примитивом, у которого отсутствует абстрактное мышление (духи знают, что могут означать эти заковыристые слова!). Из всей трескотни Длинноногой он понял одно: ему не должно злиться на Длинноногую, потому что он не умеет... считать. Говоря языком его племени, он не в состоянии определить, сколько им добыто оленей, или косолапых, или... Здесь охотник рассердился. Добычу не считают. Добычу жарят, а потом едят. Ну а если говорить серьезно... С какой стати она вообразила, что племя Пхана целиком состоит из таких как Ме-Ме? Хотел бы он знать, так ли умна сама Длинноногая? И лукавый охотник устроил проверку:

— Пусть женщина скажет, сколько человек находится в пещере?

Длинноногая растерялась, прикусила сорочий язык:

— М-м-м...

Опомнившись, заявила, что не считала, да и считать, дескать, мудрено — в таком полумраке.

Теперь улыбался Шиш; он старался быть снисходительным:

— Людей в племени столько — сколько пальцев на руках у охотников численностью пальцев одной руки, да еще один палец. Количество женщин, старух и младенцев — пальцы рук и ног у меня и Пхана, но без больших пальцев рук у обоих.

Проступившее на лице Длинноногой смущение его позабавило.

— Может ли женщина чужого племени ответить на более простой вопрос: что появилось раньше — птица или яйцо?