Костер для сверчка - [116]

Шрифт
Интервал

— Накладные расходы — это «полезные люди». Непредвиденные издержки, говоря вашим языком. А вот «мальчиков» припутываете зря. Надо верить в инициативу масс.

— Подите в... с такой инициативой! Предупреждаем: или прекратите несогласованную с союзом самодеятельность, или... Не в школе, сами понимать должны.

— Понимаю. — Он подошел к окну, показав негостеприимному хозяину узкую спину. — Ты ведь врешь насчет своей идейности. — Переход к «ты» был оглушителен, оконное стекло, в которое как в зеркало смотрелся сухопарый, казалось, треснуло. — Ты врал всегда. Тебе не Идея была нужна, а поддержка, охрана. Чтобы ты мог сколачивать капитал, не опасаясь конкурентов. Первое время тебе требовалась защита от рэкета. И не от рэкета вообще, но от «мальчиков», которые могли пощипать твой карман. Позже ты настоял на «э-э-э, игнорировании», — он передразнил хозяина кабинета, — на «игнорировании» тех людей, чьи должности угрожали, опять же, твоему благополучию. И так все годы...

Пока полный господин зачарованно слушал обличительную речь, дверь кабинета беззвучно отъехала в сторону. В помещение вошли двое.

Глаза вошедших хранили то дерзкое выражение, с каким «авторитеты» встречают в камере новичков. Один из «дерзких» на ходу расправлял в руках что-то тонкое и гибкое, напоминающее гитарную струну. Второй, в черной кожаной куртке, мягко улыбался, извлекая из кармана сложенный вдвое лист плотной чертежной бумаги...

«Следует предпочитать невозможное вероятно возможному, но мало вероятному».

«Сознание наготы возникает лишь у того, кто видит себя нагим».

Наверно, Павел свалился бы в разверзнувшееся под ногами отверстие, когда б не земля, обрушившаяся на него: толстый пласт грунта площадью не менее квадратного метра заклинился меж стенок вырытой ямы, придав землекопу устойчивость.

Ему бы испугаться, закричать, позвать кого-нибудь, а он замер от неожиданности. В таком пригвожденном состоянии Павел пробыл около двух минут. За эти сто с лишним секунд он разглядел верхний край самой обыкновенной, судя, по всему, дюралевой лестницы, ведущей вниз, в пустоту, начинающуюся за срезом люка. Тут же виднелся поручень, служивший дополнительной опорой при спуске и подъеме по крутому пролету. Лестница не отличалась изяществом отделки, скорее, являлась продуктом серийного производства: местами рифление рабочей поверхности ступеньки было слабым и вызывало впечатление большой поспешности при обработке. Он не брался гадать, как выглядела часть лестницы, которая находилась вне его поля зрения, только видимый ему кусок хранил чей-то неряшливый след: сизовато-белые отпечатки грязной обуви.

Сознание того, что люк служил входом для человеческого существа, помогло Павлу сохранить благоразумие. Левой рукой он уперся в противоположную стенку ямы (если быть точным, в сохранившийся кусок ее) и налег животом на заклинившийся пласт... Куски черной, пронизанной корневищами трав, земли, с шумом просыпались в люк, засыпав ступеньки лестницы.

Плотное тело Павла неловко вошло в проем.

Он опустился до плеч, когда его вдруг осенило, не совершает ли он ошибки? Как бы позже ему не пришлось пожалеть о своей импульсивности. Кто знает, что это за люк? Может, это вход в преисподнюю? Копая яму, он не заметил ничего особенного, никаких нарушений в слоях глины и супеси. Разноцветные слои были девственно нетронутыми. Сколько ж лет пролежало похороненным здесь это загадочное сооружение?! Он порылся в памяти, отыскивая крохи известных ему сведений о возрастах осадочных пород, и ужаснулся: счет шел на десятки и сотни тысяч лет. Возможно, он заблуждался. Возможно, срок был на один-два порядка меньше, или более того; но все равно ему было страшно. Спину его сковало холодом, тогда как лоб и шея взмокли. Он подтянулся на руках и мячиком выпрыгнул из ямы.

На дворе за эти минуты ничего не изменилось; так же, боком-боком, перескакивали по бетонированной дорожке воробьи, выцеливая черными дробинками глаз не им предназначенные крошки: где-то у самого забора на меже стрекотала кобылка; редко взлаивали шины на дороге; иногда их лай переходил в визг и тогда за дворами вырастал столб пыли... Павлу сделалось обидно за свой испуг. Но нет худа без добра, задержка пошла ему на пользу. Ну что бы он делал в подземелье без фонарика или свечи? Хорошо, если там мелко и лестничная жуть сразу же завершится камерой. А вдруг...

Вскоре подневольный землекоп, преобразившийся в кладоискателя, спускался вниз, оснащенный круглым фонариком, острым ножом кустарной работы, которым забивали свиней, и полиэтиленовым пакетом с ручками и рисунком на тему: «Курортный бизнес — это ваше процветание. Вкладывайте миллионы в окрепшее здоровье сограждан и будете здоровы сами».

За время подготовки, тысячелетней выдержки подземельная атмосфера успела освежиться, отчего дышать, против ожидания, было легко.

Внизу горизонтальный ход «подземелья» открывался сразу в двух направлениях. Не раздумывая, он пошел вправо.

По коридору, в боковых ответвлениях, в тесном, заставленном мебелью и оборудованном помещении, попадались надоедливо-привычные предметы. Необычное кончилось на границе между верхней ступенькой лестницы и нижней прослойкой супеси. Хотя назначение иных щитов, скрытых выпуклым кожухом коммуникаций и прочей дребедени определить органолептически не удавалось — все равно это были вполне земные вещи...


Рекомендуем почитать
Космос, который мы заслужили

Любовь к бывшей жене превратила Лёшу в неудачника и алкоголика. Но космос даёт ему шанс измениться и сделать маленький шаг в сторону новой интересной жизни.


50/60 (Начало)

Фантастическая повесть о 3-х пересекающихся мирах. Основное действие разворачивается в 80-х годах двадцатого столетия, 2010-х 21 века и в недалеком будущем. Содержит нецензурную брань.


CTRL+S

Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.


Вот-вот наступит счастье

Четвертый текст из цикла «Будущее». «Вот-вот наступит счастье» является продолжением романа «Наивный наблюдатель». Зимин принимает участие в эксперименте с ложной памятью. Он попадает в странный город, где запрещены занятия наукой. Населению обещают практическое бессмертие. Не всем это нравится. Зимин привык относиться к любым абсурдным обещаниям с иронией. Но вдруг становится сторонником нового эволюционного скачка. Более того, получает важный пост в организации, напоминающей по функциям инквизицию.


Кватро

Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.


Шатун

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.