Коснись горизонта - [3]

— Ты не умрешь еще долго-долго, Цветок Пустыни, а сейчас ничего не бойся — я с тобой, я буду держать тебя в объятиях, пока не утихнет буря.

Его голос бархатным покрывалом обволакивал ее. И Билли замерла, загипнотизированная интимной интонацией его голоса, теплом его прикосновений и чувственным запахом его тела.

— Мы переживем это вместе. Забудь о ветре, песках, буре. Думай только о том, что мы здесь вместе, чтобы помочь друг другу.

Она оказалась не в состоянии думать о чем-нибудь, все это было похоже на прекрасный сон. Они лежали в объятиях друг друга так, как если бы прежде делали это сотни раз, а его слова, обращенные только к ней, усиливали это ощущение близости. Близости? Через ткань, которая разделяла их тела, она почувствовала мягкий толчок. Это было желание мужчины, и его желание относилось именно к ней. Этот незнакомец словно занимался с ней любовью, хотя это были всего лишь слова, и это было настоящим безумием.

— Это бред, — произнесла изумленно Билли, пытаясь отстраниться. Однако это движение только прижало ее к его горячему телу, казавшемуся ей таким прекрасным. И она решила, что лучше лежать спокойно и не сопротивляться. — Вы сошли с ума, я не хочу слышать подобные вещи.

— Разве в моих словах чувствуется угроза? — спросил он нежно и осторожно поцеловал ее в висок. — Если я не могу рассеять твои страхи таким способом, попробую другим. Поговори со мной сама. Как тебя зовут?

Его слова с трудом прорвались сквозь путаницу чувств, охвативших ее:

— Билли Калахан, и я уже не боюсь.

Он усмехнулся, и она почувствовала на своем лице его теплое дыхание.

— Хорошо, конечно, не боишься. А что ты делаешь посреди пустыни, Билли Калахан?

— Я направлялась в Зеландан, но у меня сломалась машина. Последние несколько дней я провела в гостях в маленькой деревне в пятидесяти милях отсюда.

— У кого же ты гостила? — В его голосе зазвучали жесткие нотки.

— У Юзефа Ибрагима и его семьи.

И хотя он не мог видеть выражения ее лица, он уловил сожаление, прозвучавшее в ее голосе.

— Последние несколько недель мы с Юзефом были своего рода супружеской парой. И я подумала, что было бы неплохо отвезти его домой и вернуть семье.

— Он твой любовник? — Резкие нотки отчетливо звучали в его голосе, и это удивило ее.

— Боже мой, конечно, нет. Я однажды дала ему почувствовать свое расположение, а у Юзефа какие-то старомодные понятия по поводу того, как надо на это реагировать. Кроме того, ему пришла в голову дурацкая идея, что кто-то должен заботиться обо мне, и он определил на эту роль себя. Я полагала, что возвращение в семью заставит его забыть обо мне. Но это не сработало, вот почему я и отправилась в Зеландан среди ночи без сопровождения.

— Я понимаю, — сказал незнакомец серьезно, но в его тоне ей послышалась скрытая насмешка, и это ее разозлило.

— Как он мог не понять, что ты весьма независима. Было бы интересно узнать, что же ввело его в заблуждение? Не хочешь сказать мне, а, Цветок Пустыни?

— Билли, — напомнила она, сурово подумав, что, конечно же, ничего не станет ему объяснять ни сейчас, ни в ближайшем будущем.

— Это не имеет значения. Мы даже незнакомы друг с другом, и вам не может быть это интересно.

— И тем не менее мне это интересно, — сказал он. — Я даже заинтригован. Уже тогда, когда я в первый раз увидел тебя, ты очаровала меня, и я почувствовал, что ты можешь стать источником моего постоянного восхищения. Если не хочешь вдаваться в подробности твоих приключений с Юзефом, может быть, расскажешь, что ты делаешь в Седихане? У нас здесь, кроме нефтяников, не так уж много американцев. Ты что, работаешь на одну из нефтяных компаний?

Это было разумное предположение, если учесть, что Седихан являлся одним из самых богатых нефтяных королевств в мире. Она внезапно почувствовала желание ответить утвердительно. Это звучало бы благоразумно и, без сомнения, выглядело бы вполне правдоподобно.

— Нет, я приехала в Седихан, чтобы сниматься в главной роли в авантюрном фильме «Приключение в пустыне», действие его происходит в деревне в предместье Марасефа.

— Так ты актриса?

Недоверчивость, прозвучавшая в его голосе, задела ее, и ей захотелось объяснить:

— Первую роль, как сказал мой режиссер, я сыграла очень хорошо. — И, стараясь быть искренней, добавила с неохотой: — Вообще-то, это не совсем точно. Он сказал, что я выглядела эффектно, а это не одно и то же. Мы оба знаем, что я средняя актриса, но он не обращал на это внимания, пока у меня получалось выглядеть ранимой и задумчивой. Его устраивала моя внешность, а не мои актерские способности.

— Я его понимаю.

Он чуть склонил голову, чтобы заглянуть в ее огромные глаза. Лицо Билли нельзя было назвать красивым, но в изгибе ее губ проглядывало что-то чувственное, взгляд ее распахнутых глаз проникал в самое сердце.

— Знаешь, меня тоже устраивает твоя внешность. Был бы счастлив лицезреть тебя и ночью, и по утрам.

— Не желаю слушать подобные глупости, — возмущенно произнесла Билли.

— Прости, — сказал он, но в голосе его не чувствовалось раскаяния. — Ты говорила, что ты никудышная актриса?

— Ужасная! Но это не имеет значения, потому что это наверняка последний фильм, в котором я снимаюсь. Я согласилась на эту роль только потому, что это была единственная возможность попасть в Седихан, причем без малейших затрат. Обожаю новые места.