Космоглупости - [5]

Пока мы метушились, наш док отключился. Вот так номер, – и кто будет нас лечить и приводить в чувство? Во время очередной встряски Ника сильно приложило головой о металлическую стену – тоже вырубился. Войнс кинулся к этим двоим, Марк что-то пытался у меня спросить, а может, что-то сказать, но я не понимала. Мысли мои носились, казалось, в пустой голове и бились в истерике о стенки черепушки. Очевидно, две из них и закрыли правое и левое ушные отверстия, потому слова Марка до меня и не доходили.

Клавиши меня не слушались, нет, опять не права – клавиши нажимались исправно, а вот программа сбрендила. Ей что, для нормальной работы тоже нужен кислород? Разбираясь с непослушным компьютером, я ничего и никого вокруг не замечала, только внезапно меня схватили за шкирку и куда-то поволокли. Краем глаза заметила, что это Войнс утаскивает меня из центрального помещения в сторону отделяемых автономных модулей.

– Сэр! Куда мы, сэр?

– Заткнись!

Оглянувшись назад, увидела, что и Марк в отключке лежит на кресле капитана. Последний же дотянул меня до модуля. Это наша спасательная шлюпка, так сказать. Можно назвать и по-другому. Суть одна. Собственно, у неё предназначение было таково, что на ней мы должны были, отстыковавшись от нашего корабля, достигнуть поверхности Марса и вернуться потом обратно. Модуль тоже большой – рассчитан на пятерых. Ход мыслей капитана мне ясен.

– Сэр! А как же они?

– Им уже не поможешь.

– Их нельзя оставить, мы должны забрать ребят с собой!

– Эмма! Пока ты находила общий язык с компьютером, ты не заметила, что они умерли.

– Что?

– Нику раскололо голову. У Рауджа остановилось сердце. А Марк…– Войнс замолчал. Дышать всё труднее, соответственно, говорить тоже.

– Что?

– Эмма, залезай внутрь.

Я послушалась. Дэвид залез вместе со мной. Он сам взялся за управление, пока я приходила в себя от этой информации. Не заметила, как мы отсоединились от корабля. Меня вырубило.

Глава 3. Говорят, что даже, если вас съели, – не отчаивайтесь: у вас всё равно есть два выхода из ситуации. Жаль, что это не мой случай, потому что я-то точно в жопе, а значит, и выход у меня только один.

Эмма

Когда я очнулась, то первое, что увидела сквозь лобовое стекло – прекрасное лазурно-голубое чистое небо. Тому, кто несколько месяцев видел только черноту из иллюминатора, дополнительных пояснений моей радости и восхищению давать не нужно. А потом я захотела приподняться, чтобы рассмотреть и другие краевиды. Но встать не получилось. Сделав первое движение, почувствовала, что меня что-то придавило. Вот сейчас я буду плакать! Это же Войнс! Он стоял коленями на полу возле моего кресла, а верхней частью тела лежал на моих бёдрах.

Дрожащими руками я осторожно приподняла его голову, надеясь, что он просто без сознания. Из носа командира текла кровь. Т.е. текла она раньше, а я лишь увидела подсохшую красную дорожку.

– Сэр! Сэр?! – никакой реакции.

Отстегнувшись, я аккуратно уложила Войнса на пол на спину, и постаралась нащупать пульс. Его не было. Не знаю, сколько я ревела возле тела своего капитана, наверное, долго. Периодически я всё же пыталась сделать ему и массаж сердца, и искусственное дыхание, только всё это было совершенно бесполезным. И я это понимала – Войнс мёртв.

Зарёванная, я выглянула из окна. Лучше бы я этого не делала! Сейчас больше всего мне казалось, что это я неудачница, а не те члены экипажа, которые уже погибли. Потому что вокруг, насколько хватало взгляда, был только жёлтый песок. Пустыня! А-а-а-а! Боженька! Почему? И ещё я заметила такое прозрачное движение воздуха, которое бывает над раскалёнными или очень горячими предметами.

Да, одно дело, когда в ведомстве при подготовке к полётам мы теоретически проходим различные ситуации, аварийные в том числе, и совсем другое, когда ты оказываешься в такой ж… одна. Рассчитывать не на кого, не с кем даже поговорить. Пусть они, мои товарищи, были бы в такой же прострации, но всё же было бы легче от осознания, что я не ОДНА!!!! Ещё немного порыдав над своей судьбой, пришла к выводу, что оставаться в одном модуле с трупом, пусть и уважаемого мною капитана, будет уж как-то совсем некомфортно, и начала проверять состояние модуля. И-и-и, бам-с, он умер такой же смертью храбрых. Ничего не работает. Не включается. Питания нет. Как ещё описать? На ум приходит только одно слово, – оно уже написано выше. Очень мне наш модуль теперь напоминал детскую пластмассовую машинку: красивая штука, но годится лишь для того, чтобы посидеть внутри.

Зато я достала небольшой «марсоход 2027» – он вместе с нами должен был совершать прогулки по поверхности Марса и собирать образцы пород и всего, что сможет найти. Этот работал. Хоть что-то. Меня посетила здравая мысль, не совсем во мне ещё умер космонавт, что прежде, чем выходить наружу самой, нужно выпустить эту зверушку, дабы она собрала показания атмосферы планеты. Должна же я знать, чем для меня будет чревато это гостеприимство. Да, кстати, теперь этот аппаратик и заменит мне спутника, домашнюю зверушку и помощника. С ним я даже буду разговаривать! Пусть он меня и не слышит, но для меня он теперь тамагочи. Или Фёрби. Ввела задание в программу, и выпустила на волю. Ненадолго.