Космический марафон [сборник] - [49]

— По-моему, мы сегодня надеремся, — пробормотал Хансен.

— Я хочу сказать, что вопрос в том, правы или не правы эти фанатики из «Норман-клуба», сейчас не важен. Важно другое — какое действие оказывает на них вера, в чем кроются мотивы их поведения. И как следствие: что мы можем сделать, чтобы испортить им игру.

— А чего ради, собственно, беспокоиться? — Схватив бутылку, Хансен сделал большой глоток. С трудом переведя дух, он воскликнул: — Ух ты? — Потом провел ладонью по губам. — Если какие-то психи хотят вырваться в космос, а другие психи хотят им помешать, почему не дать им возможность подраться между собой? Если кто-нибудь когда-нибудь доберется до Марса, мне от этого не отломится ни одного цента.

— Это за вас говорит бурбон. — Армстронг строго взглянул на Хансена. — Обычно вы говорите не так. Вы забыли, что я — как раз тот самый псих, который рвется на Марс, и что я плачу вам за то, что вы помогаете мне продвигаться в этом направлении.

— Да. — Хансен кивнул. Его внимание сейчас целиком занимал язык, который вдруг перестал слушаться. — Да… я имел в виду… это самое… конечно? Все, что вы говорите!

— Тогда оставьте бутылку в покое и слушайте внимательно. Этот эпизод в «Норман-клубе», как гребень гигантской волны, перенес меня через рифы. Но я не удовлетворен. Слишком много камней остались неперевернутыми.

— Вы имеете в виду смерти Мэндла и Маршала?

— И это, и кое-что другое. Например, кто и зачем обыскивал мою квартиру и лабораторию? Кто тот рыжий? Куда он делся? Что он искал? Зачем следил за мной?

Хансен со всеми предосторожностями оперся руками о стол и встал; глаза его сузились, лицо стало строгим. Продолжая смотреть на него, Армстронг упер ноги покрепче в пол и напрягся.

— Сальто вам не поможет, — произнес за его спиной тихий, вкрадчивый голос. — Прошу воздержаться от резких движений. И вы, мистер Хансен, будьте добры, сядьте на место.

Щелкнул замок, и в поле зрения Армстронга появились трое мужчин. Он узнал их. Первым был рыжий. Второй — худощавый задохлик, который резвился в его лаборатории. Третий был из той парочки фиктивных агентов ФБР.

Рыжий и задохлик держали в руках «фонари», как две капли воды похожие на тот, который засняла потайная камера Армстронга. Третий человек держал руки в карманах.

Рыжий легкими шагами пересек кабинет, присел на краешек хансеновского стола вполоборота к детективу и непринужденно обратился к Армстронгу:

— Надеюсь, вы не натворите глупостей. Да и зачем вам это? Ведь вы знаете, что вы — нормальный.

— Если ваши штуковины — орудия убийства, предупреждаю, вам это будет дорого стоить, — ответил Армстронг. — И советую не тратить попусту слов.

— В вашем посещении «Норман-клуба» более всех был заинтересован я, — продолжал рыжий. — Дедуктивные способности делают вам честь.

— Спасибо. Вы даже не представляете, как это лестно для меня.

— Отдельная благодарность мистеру Хансену за его посильную поддержку.

— Дьявол вам в печенку! — проскрежетал Хансен. — Что вы сделали с Мириам?

— Она в полном порядке. В хорошей компании. Ей не причинят зла, уверяю вас. — Голубые глаза рыжего загорелись холодным светом, и он продолжил, сверля Армстронга твердым немигающим взглядом: — Нам было очень приятно узнать о вашей нормальности. Но гораздо большее удовлетворение нам доставил ваш отказ от членства в «Норман-клубе» и решимость продолжать борьбу. Подобная реакция редка и в высшей степени похвальна.

— У вас что, спрятан здесь микрофон?

— Да, под календарем мистера Хансена найдется один. Жаль, конечно, что мистер Хансен оказался втянутым в это дело, но это не его вина — о микрофоне он не подозревал. Конечно, аналогичные штучки есть и в вашей квартире, и в лаборатории, ведь нельзя же заранее знать, где вы пожелаете излить душу.

— Вы основательно потрудились.

— У нас привычка все делать основательно.

— У вас?

— Я не попадусь на удочку, мистер Армстронг. Считайте, что я говорю от своего лица и от лица моих товарищей, и на этом остановимся. — Его тонкие губы скривились в мягкой усмешке, но глаза остались холодными и невыразительными. — Мы здесь потому, что нам нравится ваше отношение к космическим экспериментам, особенно теперь, когда вы знаете то, что знаете. Ответьте, неужели, несмотря на мнение «Норман-клуба», несмотря на то, что вы, сами того не зная, оказались под их защитой, неужели вы по-прежнему ратуете за скорейшее завоевание космоса?

— Да.

— Почему?

— Занимайтесь лучше своими делами, — предложил Армстронг.

— Именно это мы и делаем в настоящий момент. Видите ли, мистер Армстронг, мы тоже заинтересованы в скорейшем прорыве в космос.

— Чьем? — Армстронг проницательно оглядел рыжего. — Американцев, русских, эскимосов или еще кого-нибудь?

— Землян. Любых землян. Национальность не имеет значения.

— У вас большие планы. Вы были бы мне очень симпатичны, если б хоть раз в году ходили в баню. Вы анархист?

Рыжий упорно не желал выходить из себя, по-прежнему сохраняя невозмутимость.

— Меня не интересуют земные религии и всякие политические «измы». Я — уроженец Марса.

— Хе-хе! Оч-чень приятно! — пробурчал за его спиной Хансен.

Рыжий обернулся и оглядел его своими змеиными глазами. Хансен добавил: