Космический «Колпак» - [14]

Профессор вновь закипел. Но пускаемые им пузыри уже не имели научной ценности. Садлер шел ко дну.

— Я — глупец, — горько усмехнулся он, открыв глаза. — Только сейчас понял, кто ваш хозяин. Для меня это сюрприз. Хотя, признаюсь, не такой уж большой… Слушайте и запоминайте, господа идиоты. Я создал оружие, которое может уничтожить все живое на земле. Останутся только те, у кого оно в руках. Но они не смогут воспользоваться плодами своего «успеха», если с моей головы упадет хоть один волосок.

— Спасибо за предупреждение, — сбросив с себя маску респектабельности, ощерился сидевший напротив Садлера человек. Он был взбешен не меньше своего подручного. Казалось, прозрение профессора привело их в такую ярость, что они готовы были разорвать его. Только не знали, с какого конца начать.

— Вы забыли о рукописях, которые находятся у Форд, — продолжил «аристократ».

— Вы не сможете ее найти, — устало махнул рукой профессор. — Она ускользнет от вас, как угорь.

— Не сомневайтесь в наших способностях. Ближайших городов с абонентскими ящиками, расположенными в радиусе пятидесяти миль, не больше двух десятков. У нас достаточно людей и средств, чтобы оплатить дорожные расходы и наблюдение за каждым почтамтом.

— Вы не сможете решить выведенные мной уравнения. Вам просто, извините, не хватит извилин.

— Уважаемый мистер Садлер, смею уверить, что достаточно будет одной прямой в моем револьвере, чтобы объяснить вам, насколько хорошо я подготовлен в научном плане, — мягко улыбаясь, заметил «аристократ». Он так ни разу и не встал со своего места за время беседы.

«Может быть, его зад — это и есть кресло, на котором он сидит», неожиданно подумал Садлер. И глупо рассмеялся.

— Вам весело, профессор? — с угрозой в голосе спросил верзила. — Отчего?

— Оттого, что ваш нос никогда не увидит ничего, кроме подбородка.

— Профессор оскорбляет меня, — обратился обиженный к своему шефу.

— Что ж, ты вправе требовать сатисфакции. Только прошу, не устраивай шума.

— Я не такой грубиян, как подумал обо мне многоуважаемый учёный. И хоть не кончал университетов, но воспитание получил неплохое, — и обладатель могучих кулаков придвинулся к профессору поближе.

— Господа! — завопил Садлер, побледнев от страха. — Не спешите! Остановитесь! Не делайте ошибок! Вы ничего не сможете добиться без меня.

— Сможем, — уверенно произнес сидевший. — Все равно из вашего рта не вылетает ничего, кроме вранья, разумеется.

— Я говорил правду! Одну только правду, — в отчаянии закричал Садлер.

— Почти как на суде, — весело гоготнул атлет. И, сунув руку в карман, что-то быстро достал оттуда, а другой рукой потянул к себе за волосы голову профессора.

Ученый судорожно глотнул воздух. Верзила сунул ему в рот ампулу. В зубах профессора хрустнуло. И в комнате повеяло запахом миндаля. Жареного, как показалось в последний момент Садлеру.

ГЛАВА V

Генерал внимательно разглядывал сидевшего перед ним профессора Фергюсона. «Этот человек больше похож на лесоруба, чем на ученого, — подумал он. — И как только такие громилы становятся профессорами?»

Фергюсон действительно выглядел богатырем. Высокого роста, широкоплечий, с огромной окладистой бородой, он каждый раз, когда появлялся в кабинете генерала, наполнял собою всю комнату. К тому же всегда находился над собеседником. И тем самым доводил руководителя научных работ до состояния бешенства. Как правило, генерал едва сдерживался к концу их бесед.

И сейчас он не спешил начать разговор, заранее предчувствуя его финал. Наконец обратился к профессору:

— Как обстоят наши дела?

— Ничем порадовать вас не могу, — ответил ученый. — Я, кстати, с самого начала предвидел ситуацию, в которой мы оказались. И замечу, что не раз предупреждал об этом профессора Садлера, но он не желал прислушиваться к моему мнению. Впрочем, я его понимаю: от него требовали, чтобы он поскорее вырастил плод, а то, насколько съедобным тот будет, мало кого интересовало.

Фергюсон являлся правой рукой Садлера и поэтому никогда не упускал случая задеть его. А заодно и тех, кому они оба служили.

— Не могу с вами согласиться, — возразил генерал. — Нас всегда интересовала, как вы выразились, съедобность плода. И мы были уверены в том, что последствия «эффекта Садлера» окажутся такими же, как и в случаях применения обычного ядерного оружия.

— «Эффект Садлера»! — Фергюсон ухмыльнулся. — А собственно говоря, почему такая формулировка? Он что, один решал эту задачу? Время талантливых одиночек прошло. Над нашей темой работали сотни лучших умов страны, а вы сейчас изображаете Садлера этаким Ньютоном, которому на голову свалилось яблоко. Открою вам один секрет: я долго наблюдал за профессором и пришел к выводу, что, если ему когда-либо что и свалилось на голову, то было это в далеком детстве и предмет весил значительно больше, чем упомянутый фрукт. Я не исключаю, что это была часть перекрытия его виллы.

«Да он просто завистник, — с удивлением подумал генерал. — Странно, что это мне раньше не приходило в голову».

А вслух произнес:

— Мы так называем новую разработку исключительно ради удобства в разговоре. Конечно, требуется отдавать отчет в том, что Садлеру было бы не под силу решить такую сложную задачу одному, без помощи многих людей, а вашей — в первую очередь.